Беспокойство владело ею, хотя пока все шло гладко.

Маркиза не дала ей много времени на размышления.

— Расскажите мне еще раз, милочка, как действует эликсир, — попросила она. — Мне очень хотелось бы узнать подробности.

Трина повторила свой рассказ, а маркиза спросила:

— У вас были какие-нибудь странные ощущения? Что вы испытывали, когда ваша кожа разглаживалась?

— Это трудно объяснить словами, — ответила Трина.

Когда она произносила эти слова, то подумала, что до сих пор единственным странным ощущением было то, которое она испытала, неожиданно увидев в дверях маркиза.

«Почему он вернулся? — размышляла Трина. — Наверняка не потому, что на железной дороге произошел очередной обвал. И уж не из-за того, что он снова захотел увидеть меня. Тогда почему, почему?»

Все это время маркиза что-то ей говорила, однако Трина не могла ни на чем сконцентрироваться.

Она почувствовала невероятное облегчение, когда через десять минут маркиза встала, как будто все уже было обсуждено.

— Я не могу доверить этот бесценный флакон слугам и сама отнесу его в свою спальню, — сказала она. — Я не переживу, если он разобьется. Спасибо, леди Шерингтон! Вы придете завтра навестить меня? Мы сможем обменяться впечатлениями, и вы увидите, как подействовало это чудотворное лекарство на меня!

— Да, конечно, — согласилась Трина.

— Примите еще раз мою сердечную благодарность, — сказала маркиза. — Если завтра утром я хоть немного помолодею, то буду самой счастливой женщиной на свете.

Не ожидая ответа Трины, она вышла из салона, осторожно держа перед собой янтарный флакон с заветным эликсиром.

Хотя Трина знала, что герцог вернется за ней, это, наверное, будет еще не так скоро.

У него наверняка займет не меньше четверти часа, чтобы уехать отсюда, так чтобы слуги увидели это. Еще по крайней мере пятнадцать минут уйдет на его возвращение через кустарник к тайному ходу, чтобы отвести леди Сузи назад в замок.

«Наверное, мне лучше всего вернуться назад самой, никого не дожидаясь, — сказала себе Трина. — Никто не удивится, если я пойду через парк одна».

Она уже почти дошла до двери, когда вспомнила, что ее мать оставила свои перчатки и сумочку на столе, перед тем как сесть в кресло за ширмами.

Трина взяла их и направилась в холл. Только дойдя по длинному коридору до лестницы она с облегчением перевела дыхание.

Но, о ужас! На лестничной площадке, возвышаясь как великан, стоял маркиз…

— Мне бы хотелось поговорить с вами, леди Шерингтон.

— Я уже… собиралась уходить.

Он не обратил внимания на ее слова и, сделав знак следовать за ним, направился по коридору. Затем маркиз открыл перед ней дверь в библиотеку.

Так как Трина была бессильна что-либо сделать, она не стала возражать, прошла вперед него и направилась к камину. Очутившись в библиотеке, она подумала о том, как много часов они с матерью провели в этой комнате, просматривая множество книг по ботанике, пытаясь создать эликсир молодости для маркизы.

Потом она уже не могла думать ни о чем другом, кроме маркиза, который медленно подходил к ней.

— Я требую объяснений, — холодно сказал он, — и очень надеюсь, что они удовлетворят меня!

— Я не понимаю, что вы имеете в виду, — ответила Трина. — Я думала, что вы уехали.

— Я действительно уезжал, — сказал он, — но когда вчера добрался до Ниццы, то из газет узнал, что мой друг, с которым я намеревался встретиться в Монте-Карло, умер.