Впрочем, вскоре мне представился случай их проверить.

– Nothing – ничего.

– Nobody – никто.

– Never – никогда.

После каникул мои ученики были весьма активны, но не все, конечно. Маша Калинина смотрела в окно и явно считала ворон.

– В точку! – оценила я. – Предложение: «Он ничего не делает». He does nothing. По-русски буквально: он делает ничто. По-моему, именно этим сейчас занята наша Маша.

– А я что, я ничего, – встрепенулась она.

– Вот именно! Обратите внимание на слово «nobody», – продолжила я. – Мы говорим: «в комнате никого», или – «в комнате ни души». Англичане же скажут «nobody» – «ни одного тела». Видимо, зная это, Толик Баранов изучает сейчас под партой журнал «Плейбой», где недостатка в телах нет и никогда не будет.

– А я что, я ничего, – развязно отозвался Толик с задней парты.

– По-моему, ты бездарно тратишь время, – пожала плечами я. – Потому что у тебя, Толик, будет еще масса возможностей изучить то, что ты сейчас разглядываешь. И не только на фото и видео, но и в натуральном, так сказать, виде. А вот для курсов английского тебе придется потом с трудом выкраивать время и деньги. Впрочем, если ты не собираешься посмотреть мир, найти престижную работу и добиться успеха, то продолжай в том же духе, и тогда будешь лицезреть красоток с их body лишь на картинках. Для этого напрягаться не надо…

Похоже, подростка все-таки зацепила моя проповедь. Он-то ожидал, что я выхвачу у него их рук журнал и заведу воспитательную песню на тему безнравственности. Я надеялась, что мальчишка только играет в крутого. А на самом деле хоть одним ухом, но слушает мои объяснения.

– Виктория Викторовна Победкина? – грозно спросил он.