Алекс попала в ловушку.

— Нет! Нет! — Кричала она снова и снова, каждое слово било в самое сердце. — Нет! Нет!

Прижав свою щеку к её, я заставил её откинуть голову назад.

— Прости, Алекс. Мне так жаль.

— Ты не можешь сделать этого со мной! — Она попыталась покрутить головой, но потерпела неудачу. Её голос был пропитан ненавистью и силой, остротой, которые не принадлежали ей. — Ты пожалеешь об этом. Все вы, это будет последнее, что вы сможете сделать. Я обещаю вам.

— Давай, — подгонял я, желая, чтобы это поскорее закончилось. Взглянув поверх плеча Маркуса, мои глаза встретились с глазами Аполлона. Сейчас он стоял прямо перед клеткой. Даже бог выглядел так, словно испытывал отвращение к тому, что мы делали.

Со страдальческим выражением лица, Маркус принял полусидячее положение перед нами и зажал рукой подбородок Алекс. Его рука тряслась, когда он поднял стакан с Эликсиром и распрямил свои плечи.

— Прости, Александрия. Это закончится через секунду.

Словно сработал выключатель, голос, который вырвался из дрожащей девушки, был тем, который я признал и опасался услышать.

— Пожалуйста, не делайте этого, — умоляла она. Через несколько секунд, мои щеки были мокрыми от ее слез. — Пожалуйста, Маркус, пожалуйста, не делайте этого со мной.

Маркус стал колебаться.

— Алекс?

Её тело содрогнулось подо мной.

— Я буду вести себя хорошо. Я обещаю. Я сделаю всё, что вы скажите, но, пожалуйста, не давайте мне Эликсир.

Я быстро вздохнул.

— Какого цвета её глаза?

— Золотые, — проворчал он.

Перекинув оба её тонких запястья в одну руку, я оттолкнул руку Маркуса в сторону и зажал её подбородок.

— Это не она. Давай. Проклятье, просто сделай это!

Алекс взвыла, и часть меня похолодела — навсегда. Я заставил её открыть рот, оставив синяки на челюсти, когда она снова стала бороться. Энергия гудела внутри меня, шокируя меня каждые пару секунд. Маркус прислонил стакан к её губам, и тошнотворный сладкий аромат Эликсира наполнил клетку.

Даже после того, как всё содержимое стакана исчезло, Алекс продолжала бороться. Крича, вращая бедрами, мотая головой то вперёд, то назад, до тех пор, пока я не почувствовал как её дыхание стало становиться глубже, медленнее.

Маркус отодвинулся назад, отставляя стакан в сторону. Он вытер руки о свои брюки, словно мог каким-то образом стереть то, что он только что сделал со своей племянницей, но это оставило след в моей душе.

Я никогда не смогу забыть это, не важно как сильно я буду пытаться.

Я смотрел на Маркуса и Аполлона, когда её мускулы ослабли и тело, рядом с моим, расслабилось. Её голова откинулась назад мне на плечо и повернулась в сторону, когда она сделала глубокий, длинный выдох, который прозвучал как вздох.

Посмотрев на нее сверху вниз, я снова увидел знаки. Замысловатые узоры проступили на её коже, кружа по щекам и вниз по шее. Окрасившись синим цветом, они начали сиять, пока всю комнату не залило сапфировым светом, а затем они постепенно исчезли. Алекс замерла.

— Ты должен завершить это, — сказал Аполлон.

В один из таких дней я снова ударю Аполлона. Вероятно, я не выживу после этого, но это точно произойдет. Развернув Алекс в своих руках, я убаюкивающе прижал её к груди и накрыл ладонью её щеку.

— Александрия, открой глаза.

Её ресницы затрепетали на фоне бледных щек, а затем, наконец, приподнялись. Я резко втянул в себя воздух. Её глаза были раздроблены — тускло-коричневые с золотом, раздробленным по всей поверхности. Связь была разорвана, но смотрящая на меня беспомощно девушка была не Алекс. Это был и не Сет.

Она была незнакомкой — молодой, напуганной девушкой, которая не узнала меня, пустым листом, идеально подходящим дня внушения.