— Я хочу сказать, — терпеливо пояснил Гуров, — чтобы вы проверили, все ли вещи лежат на своих местах, а в особенности — деньги и ценности.

На лице Крайновой начали проступать красные пятна — она явно была растеряна и в глубине души даже возмущена, однако присутствие Дины помешало ей горячо возразить полковнику или заявить, что это оскорбление, и она молча стала подниматься по лестнице наверх.

А Дина явно чувствовала себя как дома. Докурив сигарету, она поднялась, потянулась и направилась к резному серванту. Открыв стеклянную дверцу, достала оттуда бутылку коньяка и две рюмки.

«Интересно, кто она такая? — подумал Лев. — Родственница? Близкая подруга? Уж очень по-хозяйски себя здесь ведет, к тому же знает, где что лежит, а также распорядок дня домочадцев».

От него не укрылось, что эта особа не слишком-то приятна Наталье и, наверное, даже надоедает ей. Уже успев познакомиться немного с характером Крайновой, он не сомневался, что не вовремя заглянувшую подругу Наталья решительно выставила бы вон — разумеется, обставив это с вежливостью, подобающей приличным людям. Дину же она терпела, и полковник решил, что, скорее всего, это родственница ее мужа, с которой Наталья избегает говорить резко, чтобы не испортить отношений с ним самим.

Гуров уже более внимательно посмотрел на нее и понял, что ошибся, приняв Дину за юную девушку. Сбили с толку ее одежда и худощавая фигура, а также какая-то беспечность в поведении, свойственная юности.

На самом деле Дина представляла собой женщину средних лет, довольно симпатичную, с бледным лицом и черными прямыми волосами, ровными прядями падающими на щеки. Прическа ее выглядела стильно и была явно выполнена профессионалом. Одежда тоже была дорогой, но при этом Гуров не мог не отметить налет некоей потрепанности. К примеру, он обратил внимание на то, что костюм вышел из моды несколько лет назад, туфли местами уже потерлись, а большущая дырка на колготках, обнажившаяся на пятке, и вовсе оставляла удручающее впечатление. Вокруг глаз пролегли морщинки, уголки губ были опущены — увы, полковник наблюдал унылую пору увядания, столь безжалостную по отношению к любой женщине.

Дина тем временем разлила коньяк, взяла обе рюмки и с улыбкой протянула одну полковнику:

— Прошу вас!

Гуров отрицательно покачал головой.

— Как? — На лице Дины отразилось безмерное удивление.

— Не хочу, — просто пояснил полковник, чуть улыбнувшись в ответ. — К тому же мы с вами не знакомы.

— Так давайте и выпьем за знакомство! — обрадовалась Дина и почти насильно всучила полковнику рюмку. — Дина! — кокетливо представилась она.

— Лев! — коротко ответил Гуров, пряча улыбку. Его явно забавлял этот диалог и сама эта сцена.

— Ух, как страшно! Какое грозное имя! — воскликнула Дина, притворно поеживаясь, и одним махом опрокинула в себя рюмку.

Потом снова устремила взгляд на полковника, увидела, что он так и не пригубил, и, обиженно оттопырив губу, протянула как ребенок:

— А вы, я вижу, не очень-то рады знакомству со мной!

— Да что вы! Я как раз очень рад, — поспешно ответил полковник. — Просто в силу некоторых обстоятельств сейчас это несвоевременно.

— А, понимаю! — мотнула головой Дина. — Вы за рулем!

— А вы, наверное, нет.

— Ошибаетесь, я тоже за рулем, — снова проявила беспечность Дина. — Я без машины никуда. На чем еще сюда доберешься? Не ближний свет!

— То есть вы живете внутри МКАДа? — спросил Гуров.

— Да, в районе Филей, — простодушно ответила Дина, тут же наполняя следующую рюмку.