|
Вы услышите его в непристойных балладах, которые поют или читают в пивных и тавернах, насмехаясь над власть предержащими. Простой сарказм средневекового юмора пошел на спад, уступив место мрачноватому, интеллектуальному и ироничному остроумию. Огромную популярность приобретают каламбуры, а также остроты, сатира и игра слов. И розыгрыши: когда Гамалиэлю Ратсею, разбойнику, приговоренному к повешению в Бедфорде, уже затянули на шее веревку, он знаком показал, что хочет сказать нечто важное шерифу. На глазах толпы его сняли с виселицы и разрешили поговорить с представителем власти; тот терпеливо ждет окончания длинной речи Гамалиэля. Начинается дождь. Вернее, даже ливень. Через несколько минут Гамалиэль признается, что ему нечего сказать в свое оправдание: он всего лишь заметил приближение грозовой тучи и захотел увидеть, как шериф и вся толпа хорошенько промокнут. Это не единственный случай юмора на виселице. Джордж Брук, которому надоело слушать спор палача и шерифа о том, кому достанется его камчатный халат, спрашивает их, когда же ему класть голову на плаху – у него нет опыта в таких делах, потому что ему еще никогда не приходилось быть обезглавленным.
Пожалуй, единственное требование к юмору в стране – чтобы он нравился ее гражданам. Если это так, то англичане, несомненно, могут считаться остроумной страной, потому что свой юмор они обожают. «Ни одна страна так не весела, как наша» – пишет Бен Джонсон. Даже сама королева известна своим чувством юмора. Однажды граф Оксфорд, кланяясь перед ней, испустил ветры. В ужасе он немедленно покинул королевский двор и не появлялся там семь лет. Когда он все же прибыл туда снова, королева встретила его остротой: «Милорд, я давно забыла о том, как вы пукнули». Примеров можно привести еще много – и никто, наверное, не совладает с искушением перечислить хотя бы некоторые из них. «Добродетель подобна красивому камню – лучше всего она выглядит в простой оправе», – усмехается Фрэнсис Бэкон. Еще он говорит, что «законы подобны паутине: мелкие мошки попадаются, а крупные разрывают ее». Сэр Джон Харрингтон, придворный Елизаветы и изобретатель унитаза, шутит: «Предательство никогда не процветает; почему же? Потому что, если оно процветает, никто не смеет звать его предательством». Все знают знаменитое стихотворение Кристофера Марло «Страстный пастух – своей возлюбленной», которое начинается строками «Приди, любимая моя! С тобой вкушу блаженство я». В возражении под названием «Ответ нимфы страстному пастуху» сэр Уолтер Рэли пишет: И так далее. Давайте ограничимся еще одним примером, когда остроумный ответ родился прямо на месте. Джон Маннингем из Миддл-Темпла пишет в своем дневнике от 13 март 1602 года о постановке пьесы Шекспира «Ричард III», где главную роль играл Ричард Бэбидж. Одна зрительница настолько влюбилась в Бэбиджа, что попросила его прийти к ней в ту же ночь. Она сказала, чтобы он постучал в дверь и представился Ричардом III. Шекспир подслушал их разговор и пришел к ее дому первым. В назначенный час в дверь постучал Бэбидж и объявил о приходе Ричарда III – и услышал изнутри ответ Шекспира: «Вильгельм Завоеватель пришел раньше Ричарда III».
Грамотность и книгопечатание
В XVI веке менялось многое, но особенно большие перемены произошли в образовании. Монархи династии Тюдоров нуждались в немалом числе грамотных людей на бюрократических должностях – они занимались всем, от переписки с иностранными агентами до составления списков крещений, браков и похорон в каждом приходе страны. Умение читать стало очень ценным, так что люди поняли, что в образование детей стоит вкладывать деньги. Но, что еще важнее, благодаря широкой доступности книг на английском языке граждане страны, в том числе женщины, сами стали учиться читать. Рецепты блюд, лекарств и чистящих средств можно найти в таких книгах, как «Сокровищница хорошей домохозяйки» (1588) или, например, «Жемчужина хорошей хозяйки» Томаса Доусона (1596). |
