-  Лабиринт Корвина? Так ты - брат или сын Мерлина?

    -  Не знаю. Мать уверяла меня, что отца звали Борисом. Впрочем, я в глаза его не видел. А о вас, мадмуазель, узнал из книги. «Хроники Эмбера», десятый том.

    -  Если пытаешься меня обмануть, то завтра для тебя не наступит.

    -  Показать книгу? Она в доме.

    Гилва рывком ставит меня на ноги. Очень сильная девушка. В это время из леса появляется Оля. Она ведет за собой коня Гилвы, зажав уздечку в зубах.

    -  Спасибо, Оля, - говорю я ей и привязываю коня. Затем, ощупывая разбитую губу, приглашаю Гилву в дом. Оля протискивается в дверной проем вслед за нами. Но не делать же ей замечание при посторонних. Выбираю из стопки книг последний том «Хроник» и протягиваю Гилве. Она открывает и растерянно перелистывает.

    -  В чем дело?

    -  Какой зто язык?

    -  Русский. Мы на нем говорим.

    -  Я говорю НА ТАРИ!

    -  Шутишь! Э! Э! Э-э! Леди! Перестаньте хвататься за кинжал. Вы у меня в гостях, или я за себя не отвечаю?!

    Подумав, Гилва убирает ножик. Я, тем временем, достаю бумагу и карандаши.

    -  Леди, напишите фразу: «Маша ела кашу».

    -  Зачем?

    -  Затем, что я говорю по-русски, а вы меня понимаете, - объясняю я, выводя на бумаге печатные буквы. - Сравним: Ма-ша е-ла ка-шу, - веду пальцем по буквам. У Гилвы на листе непонятные закорючки. Она читает, но, похоже, не все звуки я слышу.

    -  А это что за префикс?

    -  Это же ясно! ВНУТРЬ ела.

    -  А разве можно есть как-то по-другому? А, понял! Если тортом по морде - это не внутрь, да?

    Гилва не выдерживает и начинает смеяться. И сразу превращается в молодую, симпатичную девушку. Но - ненадолго.

    -  Знаете, Гилва, Лабиринт дал мне по три экземпляра каждой книги. На английском и на тари я оставил под деревом. А русский взял с собой. Сейчас попробую доставить сюда остальные экземпляры. Вы не против?

    Все втроем выходим на свежий воздух, вызываю перед собой знак Лабиринта и марширую вокруг полукапсулы. Как всегда - двадцать оборотов. Если в прошлый раз шел по часовой стрелке, то теперь - против. Оля отходит в сторону и садится по собачьи под деревом. Она уже привыкла к моим прогулкам. Лицо Гилвы вытягивается. Она щупает руками воздух, словно перебирает его пряди.

    -  Сэр Богдан, что вы делаете?

    -  Наколдовываю вам книги, а себе - портативный компьютер, и всем нам ужин. - Интересно отметить, я стал сэром. - А что вы ощущаете?

    -  Перед вами знак Лабиринта, но вы скручиваете пространство совсем так, как в Путях Всевидящих. Мерлин как-то показывал мне Лабиринт Искусств. И это слово - компьютер. Он иногда упоминал его.

    Заканчиваю двадцатый оборот. Но Гилва не торопится заходить внутрь.

    -  Забавно. Теперь пружина медленно раскручивается. Никогда не встречалась с такой техникой колдовства, - сообщает она, изучая изменения внутри полукапсулы.

    -  Идею я позаимствовал у Корвина. Кое-что добавил от себя. Это то же самое, что менять отражения. Главное - двигаться. А по прямой, или по кругу - не имеет значения.

    -  И вы так спокойно открываете мне секрет? Или рассчитываете на ответную откровенность с моей стороны?

    -  Во-первых, вы мне нравитесь, - говорю я, и слышу мощный сердитый всхрап за спиной.