Сидит как потерянная. Но ты не целиком Марри. Ты должна понять. Ни к чему сочувствовать Тедди. Он не любит меня… я всегда это знала. Страдать будет лишь его самолюбие. Вот… передай ему от меня его сапфир, хорошо? — В лице Эмили мелькнуло что-то, что не понравилось Илзи. — У этого сапфира та же судьба, что и у изумруда Дина.
— Тедди уехал в Монреаль на следующий день после… после…
— Свадьбы, которой не было, — закончила за нее Илзи. — Ты видела его, Эмили?
— Нет.
— Ну, если он, к примеру, поедет поохотиться ненадолго в Африку, он очень быстро оправится от разочарования. Эмили, я собираюсь замуж за Перри — в следующем году. Все решено. Как только я его увидела, я бросилась ему на шею и поцеловала. При этом я выронила из рук мой шлейф, и он великолепно заструился по полу. Сиделка наверняка решила, что я только что сбежала из частной психиатрической клиники доктора Перси. Но я выпроводила ее из комнаты. Я сказала Перри, что люблю его и что никогда, никогда, как бы ни сложились обстоятельства, не выйду за Тедди Кента… и тогда Перри спросил меня, не соглашусь ли я выйти за него… или это я сказала ему, что он должен на мне жениться… или ни один из нас ничего не сказал… мы просто все поняли. Если честно, то я не помню, как это было… и мне все равно. Эмили, если бы я была мертва, а Перри пришел бы и посмотрел на меня, я снова ожила бы. Конечно, я знаю, он всегда ухаживал за тобой… но он будет любить меня так, как никогда не любил тебя. Мы с ним созданы друг для друга.
— Перри никогда не любил меня по-настоящему, — сказала Эмили. — Я ему ужасно нравилась, вот и все. Он не понимал, в чем разница… тогда. — Она взглянула в сияющее лицо Илзи… и вся ее давняя, неугасимая любовь к своенравной, очаровательной подруге засияла во взгляде и зазвенела в голосе:
— Дорогая, я надеюсь, ты будешь счастлива… всегда!
— Как славно и по-викториански это звучит! — сказала Илзи с удовлетворением. — О, теперь я смогу угомониться, Эмили. В последние недели я боялась, что, если позволю себе хоть на миг притихнуть, удеру. И я даже не против, если тетушка Джейни молится за меня. Пожалуй, я даже надеюсь, что она молится.
— Что говорит твой отец?
— О, папа… — Илзи пожала плечами. — Он все еще в тисках гнева, столь характерного для Бернли. Не желает со мной разговаривать. Но он упокоится. На самом деле он виноват в случившемся ничуть не меньше меня. Знаешь, я никогда в жизни ни у кого не спрашивала позволения что-либо сделать. Я просто делала, что хотела. И отец никогда мне не препятствовал. Сначала потому, что ненавидел меня, потом потому, что хотел загладить свою вину передо мной.
— Думаю, в будущем тебе придется иногда спрашивать позволения у Перри…
— Ничего не буду иметь против этого. Ты удивишься, когда увидишь, какая послушная жена из меня получится. Сейчас я, разумеется, собираюсь вернуться к работе. А через год люди забудут, и мы с Перри где-нибудь тихо поженимся. Не надо мне больше никаких вуалей с розовыми бутонами, шлейфов из парчи и свадеб, на которые собирается весь клан! Боже, как мне повезло! Ведь еще несколько минут, и я была бы замужем за Тедди. А тут прибыла бы тетушка Ида, и какой тогда был бы скандал! Потому что, понимаешь, я поступила бы точно так же.
II
То лето было трудным временем для Эмили. Жизнь, прежде заполненная страданием, теперь стала казаться пустой. Да и появляться в обществе для Эмили было пыткой. Все говорили о несостоявшейся свадьбе, задавали вопросы, удивлялись, высказывали догадки. Но потом все толки и сплетни насчет безумной выходки Илзи стали утихать, люди нашли другие темы для разговоров, и Эмили оставили в покое и в одиночестве. |