|
Часто перенапряжение в критической ситуации менее опасно, чем расслабленность и беспечность. Скоро я начал не только слышать аномалию посредством детектора и видеть глазами, но и ощущать кожей. По мере приближения моей восьмидесятикилограммовой массы аномалия начала оживать. Сначала она завибрировала, чуть уплотнилась, став намного более видимой. Предметы за ней теперь искажались очень сильно, как за трепещущим водяным шаром, а бьющие сверху капли дождя теперь вызывали на искажающей поверхности рябь. – Напряглась, зараза... – прошептал я, невольно отступая к стене. И тут же вокруг аномалии начал закручиваться ветер, точнее, стоячий вихрь, поднявший с земли водяную пыль, травинки и прочий мусор. Движение воздуха толкнуло меня вперед, я же, чтобы скомпенсировать этот порыв, наоборот, отпрянул назад, услышав характерный треск рвущейся материи куртки. Ткань, надо сказать, очень прочная, но все же не кевлар. Так что торчавшая из стены проволока прорвала дыру и застряла, а я повис на ней, как на крючке, не имея возможности сорваться. Аномалия же, почти перед самым моим носом, продолжала бушевать, закручивая вокруг себя воздух. При этом она чуть увеличилась снизу, почти коснувшись моих ног и бедер. Лишь выше пояса она отступала сантиметров на двадцать от лица. Выглядело это страшно, но еще страшнее было висеть, не в силах сдвинуться по своему усмотрению хоть в какую-то сторону. Шевелить же ногами не хотелось совершенно – уплотненное пространство не доставало до них всего двух-трех сантиметров. Я вспомнил анекдот про одноглазого сталкера, напоровшегося здоровым глазом на проволоку по пути к торговцу. Но, честно говоря, безудержного веселья это воспоминание не вызвало совершенно. Напротив, я испугался. В более идиотскую ситуацию мне еще в Зоне попадать не приходилось. Перед мысленным взором промелькнула картинка, как один сталкер, сидя у костра, говорит другому: – Слыхал, как Лемур спекся? – Не-а... – От лени, прикинь. Ломало его по оврагу через «Трещотку» вернуться, так он попер в двух шагах от аномалии. – А че, «Трещотка» сильная была? – Да фиг там. Даже антирад не понадобился бы. Водочки бахнуть, для выведения изотопов, и можно топать. – Так че он? – Недаром же Лемур. Ленивец, блин. Полтора километра назад, полтора вперед – ему много. – А-а-а... И че, аномалия ему кишки наружу вывернула? – Да хрен там. Он, прикинь, прямо рядом с ней за проволоку зацепился. – Да ты че? – Реально, чувак! Напоролся и висит. Ни туда ни сюда. – Ну, так снял бы куртку. Блин, это анекдот, что ли? – Нет! Как ты снимешь куртку, если в полушаге перед тобой аномалия? Вперед подашься – и пипец. А без того из шкуры не вылезешь. – Во, попадалово... – Реально. Врагу не пожелаешь. А все от лени. Мотай на ус, салажонок. – А ты откуда про Лемура знаешь, если он был один? – Так я его и нашел. «Трамплин» к тому времени уже рассосался. Лемур от голода сдох, прикинь! А за спиной полный мешок редкого хабара, не считая вязанки собачьих хвостов. |
