Мужская рубашка распласталась на кресле в позе убитого мафиози. Брюки лежали на полу. Возле самой кровати виднелась открытая пачка презервативов с большой надписью «12 штук».

С кровати свисал дешевый бюстгальтер. Дамские «трусики-парашюты» протирали собой пыльный пол.

Женщина лет тридцати пяти медленно открыла глаза. Кажется, ее удивил тот факт, что солнце опять взошло. Как будто прежде царила вечная ночь.

Легкий пододеяльник прикрывал ее тело. Отвисшие, сочные груди впивались в мягкий матрас. Рядом дремал мужчина в возрасте Иисуса Христа.

Да. Тридцать три года. Хотя выглядел лет на двадцать. В сравнении с ней, он казался школьником. Женихом Пугачёвой. И лишь грубое лицо с волчьей щетиной придавало ему истиной мужественности.

Громко вздохнув, худощавый отец семейства вздрогнул всем телом.

— Осторожнее, Мишка! Прибьешь, — кокетливо пропищала жена. Она сделала это игриво и элегантно, словно репетировала специально.

Женщина может быть женщиной в любой ситуации. Желанной и нежной. Никакие роды, дома, работы — тут не помеха.

Парень какое-то время ворочался, не произнося ни слова. Его рука легла на дамскую ягодицу.

— Эй! Не успели проснуться! Лучше бы подумал о детях!

— Типун тебе на язык, Катька. У нас их и так навалом, — хрипло крякнул муж.

— В том-то и дело. Как они там? Мы все выходные куролесим. А они?

— Они у Маришки, Катюш! Для них там самый кайф. И вообще, кто ныл, что годовщину надо отмечать по-человечески?

Екатерина загадочно улыбнулась. Свет летнего дня резал глаза. Было так приятно осознавать себя счастливой, состоявшейся личностью. Женщиной. В конце концов, матерью. И почему все привязаны к никчемной молодости? Взросление тоже не лишено своих плюсов.

— Отметили блин, — хмыкнула она.

— Еще нет. Можем продолжить.

Мужчина смелым движением потянулся к «самому сокровенному», как принято писать в эротических романах.

— Ну! Миша, гад. Выходные закончились. Сам обещал заработать детям на отдых. Орал, что заказ новый. Саня в десять заехать должен. Или я что-то путаю?

— Охо-хо. Лучше бы ты попутала.

Вскоре двое изнеженных подростков опять стали взрослыми людьми, ответственными за жизни себе подобных.

Надо было наскоро перекусить. Как следует прибрать частный дом. Приготовить для детей и себя кое-что. Забрать детей у двоюродной сестры. Заработать, проконтролировать, достать, добиться…

Типичная рутина. Банальная круговерть. И даже в загородной, почти деревенской зоне, никуда не деться от адского хомячиного колеса.

— К черту, Катюш! Что с моим комбинезоном? Ты постирала его с уменьшительным порошком! — Мишка, не без матерной лексики протискивался в костюм «американского фермера».

— Это все потому, что кто-то слишком много ест.

— Твоя мамка и так говорила мне отъедаться. Так что, нечего!

— Ну, ну, мой добытчик… Отъедайся. Правда, могу тебе предложить только вчерашнюю колбасу и кусок пирога. Или это половая тряпка. Погоди, не помню, — хихикнула Катя.

Вскоре двое придались завтраку. День начинался. Обороты нарастали. Надо было спешить. Только куда…

— Так, что-то у нас глуховато, — женщина в потрёпанном халате взяла пульт от маленького телевизора.

— Ну… Не надо, — поглощая колбасу, похрипел Михаил. — Там опять про банду дебилов покажут. В задницу их!

— Вообще-то, «Эпидемия сумасшествия». Мой папка верит.

— Твой папка на рыбалке два часа амфибию ловил.