И Кульнев, зная предельный педантизм Павла, зная также, что он не прощает малейшей неправды, ответил:

— Три, Ваше Императорское Величество, — курицу плашмя, курицу ребром и курицу боком.

Император Павел спросил директора театров Александра Львовича Нарышкина, отчего это до него, в бытность директором театров князя Н. Б. Юсупова, ставились спектакли со множеством всадников, а теперь лошадей на сцене и не увидишь.

Нарышкин отвечал:

— Не выгодно, Ваше Императорское Величество. Юсупов был татарин, и когда лошади делались для сцены негодны, он их отправлял к себе на кухню.

После одного из парадов, бывших в самые крещенские морозы, император Павел увидел молодого поручика, чья треуголка была осыпана снегом так сильно, что создавалось впечатление, будто она обшита белым плюмажем.

— У вас белый плюмаж, сударь, — заметил император. А надо сказать, что белый плюмаж носили на треуголках только бригадиры, чей чин был выше полковничьего и ниже генерал-майорского. Чин же поручика по «Табели о рангах» был всего лишь третьим снизу.

— По воле Божьей! — отвечал поручик.

— Ну что же, — ответил Павел. — Я никогда против воли Божьей не иду. Поздравляю с бригадиром!

После запрещения Павлом всем служащим чиновникам и офицерам ходить в штатской одежде, а не в форменных мундирах, многие из них нашли лазейку и велели своим слугам или солдатам-ординарцам носить за ними, одетыми в мундиры, шинели, шубы и шпаги.

Однажды Павел встретил на улице такого щеголя, за которым солдат нес шубу и шпагу. Павел остановил и офицера, и солдата и сказал:

— Раз ему трудно носить шпагу, надень ее на себя, а ему отдай свой штык с портупеей.

Одним махом император сделал солдата прапорщиком, а прапорщика — солдатом.

Слух об этом происшествии тут же распространился по Петербургу и нагнал изрядного страху на чиновников и офицеров, заставив их ревностно исполнять царский указ.

Многие читали прекрасную повесть Юрия Николаевича Тынянова «Поручик Киже». Однако едва ли все знают, что в ее основе лежит подлинный факт, художественно переосмысленный талантливым писателем.

Первым же, кто рассказал о поручике Киж (так на самом деле называлась сия вымышленная персона), был отец знаменитого русского лингвиста Владимира Ивановича Даля, поведавший о том своему сыну, автору знаменитого словаря «Живого великорусского языка». В. И. Даль, записывая то, что рассказывал ему отец, включил в «Рассказы о временах Павла I» и сюжет о некоем несуществующем офицере, появившемся на свет из-за ошибки одного из писарей. Отец рассказал В. И. Далю, что однажды некий писарь, сочиняя очередной приказ о производстве обер-офицеров из младших чинов в старшие, выводя слова: «Прапорщики ж такие-то в подпоручики», перенес на другую строку «Ки ж…», да еще и начал строку с большой, прописной, буквы. Император Павел, подписывая приказ, принял «Ки ж» за фамилию и написал: «Подпоручик Киж в поручики». Редкая фамилия запомнилась Павлу. На следующий день, подписывая другой приказ — о производстве поручиков в капитаны, — император произвел мифическую персону в капитаны, а на третий день — и в первый штаб-офицерский чин — штабс-капитаны.

Через несколько дней Павел произвел Кижа в полковники и велел вызвать к себе.

Высшее военное начальство переполошилось, предполагая, что император хочет произвести Кижа в генералы, но отыскать такого офицера нигде не смогли и наконец докопались до сути дела — канцелярской описки.