Петр оценил значение развитого в русском народе чувства землячества. К сожалению, после смерти Петра на сохранение территориальной системы не было обращено надлежащего внимания. Полки непрестанно меняли свои квартиры и свои округа комплектования, ходя из одного конца России в другой.

К середине XVIII века система эта совершенно заглохла и в результате Россия — единственная страна, имевшая в начале XVIII века территориальную систему, в XX веке явилась единственной страной, системы этой не имевшей.

К достоинствам Петра I, как организатора русских вооруженных сил, Антон Керсновский относит то, что сухопутные вооруженные силы в петровской армии разделялись на действующую армию и местные войска — гарнизонные войска, ландмилицию и казаков.

Ландмилиция была сформирована из остатков прежних войсковых сословий (пушкарей, солдат, рейтар) в 1709 году и поселена на Украине для защиты южных границ. После бунта Булавина Петр не особенно доверял казакам, но, понимая большое значение казачества в жизни государства, селил казаков на окраинах.

Неудачный поход Бухгольца в Среднюю Азию имел следствием учреждение Сибирского казачьего войска, а результатом персидского похода явилось переселение части донских казаков на Терек, где впоследствии образовалось Терское войско.

Генерал Леер утверждал, что Петр был «великий полководец, который умел все делать, мог все делать и хотел все делать». Полководческое дарование явилось у Петра лишь одной из сторон его многогранного гения.

Антон Керсновский не подвергает никакому сомнению наличие у Петра ума государственного масштаба. Царь, по его мнению, совмещал в себе политика, стратега и тактика — большого политика, большого стратега, большого тактика. Это редкое в истории сочетание встречалось после него лишь у двух великих полководцев — Фридриха II и Наполеона.

Карл XII являл собой в этом отношении полную противоположность Петру. Карл был блестящим тактиком, вождем, увлекающим за собой подчиненных, но это не стратег и не политик. Шведский король вел войну лишь из любим к войне, и эта «физическая» любовь к войне, в связи с полным отсутствием государственного ума, привела в конце концов его армию к гибели, а его страну к упадку.

В 1706 году Карл имел полную возможность кончить войну почетным для Швеции миром, но не захотел ею воспользо-плться, а восемь лет спустя, уже после Полтавы, когда положение Швеции сделалось отчаянным, своим необузданным

упрямством восстановил против себя нового врага — Пруссию.

Анализируя политику шведского короля, А.Керсновский находит у него отсутствие стратегического глазомера.

Четыре года подряд шведский король блуждал в Польше, гоняя Августа II с места на место (и давая ценный отдых русской армии, учившейся тем временем воевать за счет злополучного Шлиппенбаха), вместо того чтобы ударом по Саксонии сразу обезоружить своего противника.

Организаторских способностей у молодого короля не наблюдалось, понятие организованной базы отсутствовало. Он не умел сохранить за собой завоеванную территорию, и потому все его победы оказывались бесплодными.

Едва лишь он покидает какую-нибудь местность в Польше — ее тотчас же занимает противник, вернее она снова погружается в анархию, стихия которой начинается сейчас же за пределами шведского лагеря.

Получив от своего отца небольшое, но замечательно организованное и обученное войско ветеранов, Карл XII блестяще употребляет его, но совершенно не щадит.

Зимой 1707 — 1708 гг. с плохо одетой и плохо снабженной армией Карл бросается в глухие литовские леса и затевает совершенно бессмысленную партизанскую войну с населением, исключительно для удовлетворения своей жажды к приключениям и совершенно не жалея войско.

В начале войны Карлу было 19 лет, это был пылкий юноша, упрямый и несдержанный, обладающий незаурядными способностями и не принимающий ни от кого советов.