— Да ладно! — искренне поразился я. — То есть, за спасения этого пищащего комочка меня могут казнить?

— И казнят, будь уверен. Но ты можешь обратится к суду Баст, он слывёт самым неподкупным, несмотря на повальное взятничество нации в принципе.

— Не подходи ко мне! — раздался панический полушёпот с носа корабля, а следом дрожащее «мяф?». — Пожалуйста, заберите его, я нашёл! Я не буду его касаться!

Я тут же сорвался в сторону голоса и увидел умильную мордаху, с недоумением выглядывающую из-за бухты каната. Увидев меня, малышка рванула ко мне. Я подставил ладонь, на которую котёнок тут же взобрался, и, не останавливаясь, рванул к плечу, где и замер, подрагивая.

Взяв малявку за загривок, от чего все дружно задержали дыхание, я положил её на руку, другой начав гладить. Почему-то я был уверен, что это девочка, хоть под хвост ещё не заглядывал. По палубе раздалось весьма громкое для такого тщедушного тельца мурлыканье. Боги, говорите, казни египетские? Да пох, от милоты этого комочка дух захватывало. Обратно в реку я его точно не отправлю, даже если оба корабля мне принесут клятву, что ничего не видели. Нет, не бывать этому! Но это точно она! Хвостатое чудо.

Мурчащему комочку тут же принесли настоящую картонную коробку, подушечку, миску и даже коробку с песком. Скорость обрастания живого комочка личным имуществом просто поражала. В довершение кок принёс мисочку молока и кусок стейка, который он явно только что достал из духовки.

Молоко я благоразумно тут же вернул обратно, с просьбой налить обычной воды. Неизвестно, приучали ли кроху к лактозе, а получить задристанную каюту мне не улыбалось.

Взрослые мужики благоговейно несли все эти новшества следом за мной в сторону моей каюты. Я до сих пор не проникся их отношением к кошкам на территории Египта, но уже начинал понимать, что это серьёзно.

— Какая прелесть, о мать деревьев! — было первое, что я услышал, войдя в каюту, где была дриада.

Парни, побросав коробки, миски и ящички моментально ретировались за дверь, закрыв её.

После моего спасения девушка растворилась и скрылась от постороннего внимания. Она выхватила у меня котёночку и закружилась с ней по каюте. После прижала к груди. Мурлыканье стало громче. Может, это всё-таки парень? Я тоже таю, прижимаясь к этой небольшой, но невообразимо очаровательной груди.

— А как её зовут? — мило поинтересовалась Аива, прижимая к себе кроху и теребя ей шерсть.

— Не знаю, — честно ответил я. — Ты же помнишь, мы с ней познакомились недавно посреди реки, полной крокодилов.

— Крокодилов? — явно не поняла девчонка. — Слишком длинное имя для такой очаровашки. Можно я сокращу его до Кро? Ну пожалуйста, любимый!

— Хех, — чуть не заржал в голос я. — Ладно, сократим её до Крохи. Как тебе?

Дальнейший путь протекал спокойно. Всё те же голозадые дети по берегам, пальмы, трава и пески, изредка огромные поля, чуть ли не до горизонта, аборигены в смешных шляпах и почти халатах.