Сам колодец, похоже, пересох много лет назад, однако, дно пружинило, на ноги налипала жидкая грязь. Казалось, копни, и пойдёт вода.

— Лёша, Лёшенька, ты где? — раздалось сверху.

Решив подыграть приятному сну, Анатолий крикнул:

— Я здесь! Я в колодец свалился!

Голос показался чужим, каким-то утрированно детским. До этого, когда он говорил сам с собой, такого эффекта не было. Сверху послышались шаги, и вскоре свет сверху перегородило широкое тело.

— Лёшенька, ты как? — запричитала дородная женщина, всматриваясь в темноту. — Ты жив? Цел? Подожди родненький, я немедля верёвку сыщу. Обвязаться сможешь? Переломался не сильно?

Силуэт, перекрывавший свет, исчез, послышались удаляющиеся тяжёлые шаги. Мальчик старательно ждал продолжения странного сна. И он не заставил себя ждать. Шаги вернулись и сверху упал довольно толстый канат. Ребёнок попробовал обвязать его вокруг себя, но силёнок не хватило, чтобы завязать узел. Тогда, обдумав ситуацию взрослым мозгом, он пропустил канат под мишками, спустил его к ногам и сильно зажал.

— Готов! — крикнул он. — Тяни!

Верёвка дрогнула, он почувствовал, что его ноги оторвались от земли, неожиданно громко хлюпнув, и тельце поползло вверх. Вскоре он перевалился через деревянный бортик колодца, яркий свет заставил зажмуриться.

Проморгавшись, паренёк с любопытством огляделся. Он оказался во дворе дома. Участок, на вскидку, был с пол гектара, по Московским меркам большой, даже огромный, по сельским… ну, так себе, нищие. А прямо перед ним возвышался довольно большой сруб в два этажа, с наличниками на окнах, с резным крылечком и глиняной крышей. Прям декорация к сказке времён СССР.

Тётка, которая достала его, была огромной, по сравнению с ним самим. Килограмм семьдесят живого веса при росте метр шестьдесят максимум. Крепкая такая деревенская баба. Не жирная, а именно крепкая. Та, внимательно оглядев добычу запричитала:

— Что же ты, Алёшенька, так неаккуратно? Мало того, что у родителей проблемы, титула лишают, так ещё и ты бедокуришь! Вон, глянь на себя, одёжу порвал, голову поранил! А мне же теперь перепадёт на орехи! Что ты забыл в древнем колодце?

— Не помню, — честно ответил парень.

— Ой, не дай все боги, тебе что, ещё и память отшибло? Лёшенька, ну милый, ну напрягись, вспомни? Мне же головы не сносить, зело злые родители твои, на каторгу пошлют, выручай, миленький!

* * *

В этот момент видение рассеялось, и я удивлённо уставился на следователя. То, что это было в именно его жизни, я был уверен на все сто процентов. С ума сойти, Львович — тоже попаданец! Никогда бы не подумал. Блин, куда не плюнь, кругом подселенцы, как их здесь называют.

— Львович, — осторожно начал я. — Тебе, кстати, привет от Анатолия. Который в колодец упал. Но, это не важно, можно тебя на пару слов? Лично!

Мужчина ощутимо вздрогнул всем телом и с каким-то ужасом посмотрел на меня. После чего головой кивнул парочке, попросив покинуть нас.

— Кто ты, Андрей? — устало спросил Львович. Впервые на моей памяти он не скрывал своих эмоций.

А они говорили об усталости, почти выгорании, страха передо мной, он был сильно побит жизнью, но не сломлен. Это всё я прочитал не его лице. Маг ментала я был почти никакой, но прошлая жизнь сделала из меня очень хорошего физиогномиста, чем я часто без зазрения совести пользовался и в новой.

— Человек, — пожал я плечами. — Который хочет жить, имеет обязательства перед своим богом, родом, своей великой страной и перед самим собой.

— Как ты узнал? — мужчина замолчал, внимательно смотря на меня. Постепенно его выражение лица становилось привычным мне — холодным и равнодушным.