Эрагон не выдержал и рассмеялся; Сапфира тоже довольно фыркнула, и глубоко в горле у неё что‑то заклокотало.

— Я не уверен, что этим словом стоит так уж особенно восхищаться, — сказал Эрагон, — но я отлично понял, что ты имела в виду.

— Ну, и хорошо, что понял. Понимание — вещь хорошая. — Изогнув брови дугой, Анжела своим кривым ногтем поддела шляпку гриба и перевернула её, изучая бахрому на ножке и пластинки на внутренней стороне шляпки. Потом сказала: — Между прочим, это чистая случайность, что мы сегодня встретились, поскольку ты собираешься уезжать, а я… буду сопровождать варденов в Сурду. Я ведь тебе говорила, что люблю находиться там, где что‑то происходит, а Сурда станет как раз таким местом.

Эрагон снова улыбнулся.

— Но это значит, — сказал он, — что наше путешествие в Эллесмеру будет совершенно безопасным, иначе ты, наверное, отправилась бы с нами.

Анжела пожала плечами и вдруг посерьёзнела.

— Будь осторожен в Дю Вельденвардене, Эрагон. Мнение о том, что эльфы загадочны и непостижимы, отнюдь не означает, что они не подвержены гневу и страстям, как и мы, смертные. Однако их чувства делает особенно опасными то, что они очень умело их скрывают — порой годами.

— Так ты бывала в Эллесмере?

— Давным‑давно.

Помолчали. Потом Эрагон спросил:

— А что ты думаешь насчёт планов Насуады?

— Хм… Она приговорена! И ты приговорён! Все они приговорены! — Анжела вдруг захихикала, согнувшись пополам, точно старая карга; потом вдруг резко выпрямилась и сказала вполне серьёзно: — Заметь, я не уточнила, что это за приговор и кто его вынес, а значит, что бы ни случилось, я окажусь права в своих предсказаниях! Вот до чего я умна! — Она снова хихикнула, подхватила свою корзину и пристроила её на бедро. — По всей видимости, некоторое время мы с тобой наверняка не увидимся, так что прощай. Желаю тебе удачи, но на всякий случай избегай жареной капусты, не ешь ушной серы и всегда старайся отыскать в жизни светлую сторону! — И, весело подмигнув Эрагону, колдунья поспешила прочь, а он так и остался стоять, недоуменно хлопая глазами.

Выждав немного для приличия, Солембум подхватил остатки своего пиршества и последовал за Анжелой, держась по‑прежнему в высшей степени достойно.

ДАР ХРОТГАРА

Примерно через полчаса после наступления рассвета Эрагон и Сапфира прибыли к северным воротам Тронжхайма. Ворота приподняли ровно настолько, чтобы Сапфира могла под ними пролезть, и они, поднырнув под ворота, стали ждать, разглядывая высокие колонны из красной яшмы и оскаленные морды каменных чудовищ, что стояли и сидели между колоннами.

Над воротами виднелись два золотых грифона футов в тридцать высотой. Точно такие же пары грифонов охраняли и другие ворота Тронжхайма.

Эрагон держал под уздцы Сноуфайра с тщательно расчёсанной гривой, вычищенного, заново подкованного и осёдланного; седельные сумки кто‑то заботливо наполнил припасами. Сноуфайр нетерпеливо бил копытом: уже больше недели Эрагон на него не садился.

Вскоре показался Орик с огромным заплечным мешком на спине и каким‑то свёртком в руках.

— Ты без лошади? — несколько удивился Эрагон и подумал: «Неужели мы потащимся в такую даль пешком?»

— Мы остановимся в Тарнаге, — проворчал Орик, — это недалеко отсюда, на севере, и оттуда на плотах сплавимся по реке Аз Рагни до Хедарта. Хедарт — форпост нашей торговли с эльфами.