|
В Залесье – озеро. Интересно, как Изначальные чертили границу? По дну? По воде? Конрад усмехнулся: – Я полагаю, что и ваши болота, и трансильванское озеро явились уже после того, как была проведена черта. И явились они по воле Изначальных, дабы скрыть порубежье от глаз непосвященных. Изначальные обладали могуществом, недоступным пониманию человека, и умели прятать свои сокровенные секреты. А вода... она не страшна для границы, писанной сильной кровью и сильным заговорным словом. Простая вода не размоет такую черту. Только кровь и только слово, содержащие хотя бы малую толику истинной силы, способны на такое. – Но к чему все это? Болота? Озеро? Есть же сторожи. Тевтонский рыцарь перестал улыбаться: – Вероятно, мудрость прошлого не полагалась на разумность будущего. Изначальные не доверяли грядущим векам. Как оказалось, правильно делали. Некоторое время они ехали молча. Затем Всеволод спросил: – Скажи, Конрад, кто и когда стер рудную границу Изначальных? – Об этом пусть тебе расскажет Бранко, – германец глянул на волоха, неразговорчивого и задумчивого. – Ему эта история известна лучше. Глава 9 – Бранко? – Всеволод в изумлении повернулся к проводнику. Тот в самом деле заговорил: – Трансильванские земли – проклятые земли, – тихо, медленно, глядя куда-то вдаль, сквозь лес, произнес волох. Голос у него сейчас был глухой и низкий. – Ибо здесь лежит самый легкий путь из Шоломанчи к людскому обиталищу. – Откуда-откуда? – удивился Всеволод. – Я говорю об укрытой под горными хребтами стране вечной ночи, обители самого дявола... О Шоломанче или Шоломонарии. Шоломанча? Шоломонария? Что ж, каждый народ дает свое название Темному Обиталищу. Сущность его от того не меняется. – Оттуда в этот мир издревле рвется Балавр... – Балавр? – нахмурился Всеволод. – А это еще кто? – Шоломонар. Черный Господарь. – Черный Князь? – Можно сказать и так. А сущность не меняется... Бранко вздохнул. Повторил с горькой усмешкой: – Проклятые земли... И снова – молчание. – Так кто же их проклял? – не выдержал Всеволод. – Земли-то ваши? – О, это было давно, – снова глядя лишь на ему одному ведомое, отвечал волох. Неторопливо, торжественно, как былину под гусли тянул. – В стародавние времена. Старики говорят – десять раз по сто лет и зим тому назад это случилось. Древний господарь древнего и гордого народа, обитавшего в Эрдее и хранившего проход между мирами, не смог сдержать натиска врага, пришедшего из-за Дуная. И сам господарь, и его верные воеводы, и жрецы, и колдуны, и чародеи, состоявшие при нем, предпочли смерть плену. Все они покончили с собой. Но прежде – прокляли страну, в которой родились и выросли, дабы впредь не было чужакам покоя на этой земле. Убивая себя, они пролили свою кровь в воды Мертвого озера. И изрекли заговорные слова, что могут ставить и рушить границы. – Пролитая кровь была сродни крови Изначальных? – затаив дыхание, спросил Всеволод. – Да, это так. Среди погибших были потомки Изначальных. Дальние потомки, однако все же кровь их достигла дна и коснулась рудной черты Изначальных. Медленно, но верно, кровь размывала древнюю границу, кровью же и начертанную. Это длилось долго – сто или, быть может, двести лет. Но годы и века не важны там, где грядущее уже предопределено. – О каком царе и о каком народе ты говоришь, Бранко? – помедлив, спросил Всеволод. – О могущественном правителе Децебале и бесстрашных даках, презирающих смерть, – ответил волох. |
