Затем он достал телефон и набрал номер.

– Саймон? Что? Что случилось? – раздался в трубке сонный, но встревоженный голос Анайи.

– Я… Анайя, мне нужно с тобой поговорить. – Он изо всех сил старался говорить спокойно, внятно объяснить, что он чувствует, но слова хлынули бурным неуправляемым потоком. – Пожалуйста, не уезжай в Монреаль сейчас. Только потом, когда мы поговорим. Пожалуйста! Это надо сделать сегодня… сейчас…

– Саймон, – Анайя взяла на себя роль спокойного и благоразумного человека, – скажи мне, что случилось?

– Чудо! – смеясь и плача выпалил Саймон. – Я тебе все объясню, Анайя. Все расскажу. Все, что должен был сказать давно, все, что раньше я считал неважным, но только это и имеет значение в жизни. А ты… ты решишь, не слишком ли я опоздал.

В трубке повисла долгая пауза. Долгая, как двенадцать лет ожидания. Саймон так сильно сжимал телефон, что пальцы онемели.

– Я всегда готова тебя выслушать, Саймон, – раздался в трубке тихий и мягкий голос Анайи. – Приезжай, поговорим. Я поставлю чайник.

Эпилог

Алан Риккин улыбнулся, удобно устраиваясь в мягком кожаном кресле корпоративного «Аэробуса А319».

– Какие у тебя для меня новости?

– Несколько часов назад Хэтэуэй пользовался «Анимусом».

«Подумать только, а я считал этого Хэтэуэя весьма осторожным болваном», – подумал Риккин, а вслух сказал:

– У тебя есть эта его последняя симуляция?

– Нет, сэр, ему удалось стереть ее, воспользовавшись кодом, который ему заранее дала Анайя Кодари. Но есть доказательства, что симуляция прошла успешно.

Риккин посмотрел на часы:

– Сейчас у меня нет времени этим заниматься. Продолжай следить за ним, а когда я вернусь, мы обсудим надлежащие меры. Тебя никто не подозревает?

– Нет. Кларк был отличным прикрытием. Все подозрения пали на него. Как только он исчез, Кодари успокоилась, сочла, что ей больше ничто не угрожает.

– Будь осторожен, – предупредил Риккин. – Я не знаю, как много Хэтэуэй успел ей рассказать, но она, вероятно, будет более чувствительна к дальнейшим попыткам с твоей стороны.

– Согласен. Был момент, когда, если бы не Кларк, она бы меня поймала.

– Я дам распоряжение остальным из команды «Омега» на время приостановить работу. Однако, когда я вернусь из Мадрида, мы, возможно, займемся реализацией плана УС.

Риккин всеми способами препятствовал тому, чтобы Саймон узнал правду. Он вложил в это дело свою душу. Его трудно было обвинять в произошедшем. Членов Внутреннего Святилища сильно всколыхнул вид Саймона с высоко поднятым мечом, будто он король Артур XXI века, завладевший Экскалибуром. Некоторые даже готовы были забыть, как в течение столетий орден тамплиеров кропотливо работал над идеализированным предназначением, которое Жак де Моле желал ордену.

Король Артур умер на руинах своих иллюзий, преданный женой, лучшим другом и собственным сыном. Жака де Моле сожгли заживо.

Их идеалистические взгляды – не лучший путь для ордена.

– Применительно к Хэтэуэю? – Голос в телефоне вернул Риккина в реальность.

– Возможно, применительно ко всем. Для… других в том числе. Посмотрим, как обстоят дела в Мадриде.

– «Омега» всегда наготове, – сказал Эндрю Дэвис.

В ордене тамплиеров все было зашифровано и засекречено. Команда «Омега» была тайной за семью печатями. На самый крайний случай. И они откликнулись, когда он к ним обратился как к последнему средству.