— Я? Сделку?

Жослен возмутился от такого предложения, но, подумав, обрадовался. Грааль? Если эта штуковина существует (а все вокруг в это верят) и если она действительно находится здесь, в его владениях, значит, на этом можно сделать деньги. Чаша, само собой, должна отправиться в Бера, и дуралеи вроде его покойного дядюшки будут стекаться туда со всего света поглазеть на святыню. Мысленному взору Жослена предстали огромные кувшины у ворот замка и очередь из паломников, бросающих туда деньги, чтобы им дали увидеть Грааль. На этом золоте можно нажиться, решил он для себя, и ясно, что те, в замке, хотят поговорить. Не зря же они выставили на стене чашу и больше не стреляют.

— Я пойду и поговорю с ними, — вызвался Вексий.

— Почему ты? — вскинулся Жослен.

— Тогда иди ты, монсеньор, — почтительно сказал Вексий.

Но желания встречаться с людьми, которые держали его в плену, у Жослена не было: он предпочел бы увидеть их всех мертвыми.

— Ладно, иди ты, — проворчал граф, — но только не вздумай заключать с ними сделки без моего согласия. Никаких обещаний, пока я не соглашусь.

— Хорошо, — промолвил Вексий, — никаких соглашений без твоего ведома я заключать не буду.

Арбалетчики получили приказ не стрелять, и Ги Вексий, с непокрытой головой и без оружия, направился по главной улице мимо дымящихся развалин. В проулке сидел какой-то человек, и Вексий мимоходом заметил, что лицо у него потное и покрыто темными нарывами, а одежда испачкана блевотиной. У Ги, человека в высшей степени аккуратного и чистоплотного, подобное зрелище не могло вызвать ничего, кроме отвращения. Грязь, зловоние и болезни были меткой греховного мира, забывшего Бога. Потом он увидел, как его кузен вышел на порушенную крепостную стену и унес Грааль.

Спустя несколько мгновений Томас перебрался через обломки, громоздившиеся на месте ворот. Как и Ги, он явился без меча, но не принес и Грааль. На нем была кольчуга, тронутая ржавчиной, оборванная у подола и покрытая коркой грязи. Бритву лучник давным-давно потерял, и Ги подумалось, что короткая бородка придает его кузену вид мрачный и отчаянный.

— Томас, — приветствовал его Ги, потом слегка поклонился и добавил: — Кузен.

Томас посмотрел мимо Вексия на трех священников, которые наблюдали с улицы, остановившись на полпути к замку.

— Священнослужители, которые были тут в прошлый раз, отлучили меня от церкви, — сказал он.

— Решение, принятое церковью, церковь же может и отменить, — сказал Ги. — Где ты его нашел?

Томас молчал, словно не хотел отвечать, но затем, пожав плечами, промолвил:

— Под грозой. Во вспыхнувшей молнии.

Подобная уклончивость вызвала у Ги улыбку.

— Я ведь даже не знаю, действительно ли у тебя есть Грааль, — сказал он. — Может быть, это хитрость. Мы увидели выставленную тобою на стену золотую чашу и подумали, что видим Грааль. А вдруг мы ошиблись? Докажи мне, Томас, что это правда.

— Не могу.

— Тогда покажи его мне, — смиренно попросил Ги.

— С какой стати?

— Да с такой, что от этого зависит Царствие Небесное.

Томас принял этот ответ с усмешкой, но потом воззрился на кузена с интересом.

— Сперва расскажи мне кое-что, — сказал он.

— Если смогу.

— Кто был тот высокий человек со шрамом, которого я убил на мельнице?

Ги Вексий нахмурился. Вопрос показался ему странным, но, не найдя в нем подвоха, он, желая угодить Томасу, сказал правду:

— Его звали Шарль Бессьер, он был братом кардинала Бессьера.