|
К сожалению, перспектива военного столкновения со столь серьезным противником, да еще так далеко, совершенно не радовала, поэтому данный плацдарм пришлось пока отложить до лучших времен. Третьим местом выступил остров Мальта, что находился в юрисдикции Королевства Апулии и Сицилии, которым управлял император Священной Римской империи Фридрих II под именем Федерико I. Сам остров был выделен в отдельное, достаточно автономное и весьма бедное графство. В общем, тоже сложная задача, хотя способов ее решения было заметно больше, чем в вопросах с Сеутой, так как завязавшиеся в июне переговоры с Фридрихом казались перспективными. Эрик предлагал императору покупку острова за 100 тысяч золотых ауров, что равнялось, примерно, 8 тысячам маркам серебром по венскому стандарту. Для такого небольшого острова сумма получалась колоссальной. Поэтому, учитывая, что император остро нуждался в средствах, уже к августу было получен акт за подписью Федерико I, в том, что он продает в наследное владение Эрику, князю Боспорскому, титул графа Мальтийского вместе с леном. Само собой, даже речи о вассальной зависимости графства от Сицилии не шло. Последним пунктом стал город Пиреи, который полностью был подчинен торговой компании Деметры и находился за пределами юрисдикции Ахейского герцогства, представляя собой фактически автономный торговый полис. За те тринадцать лет, что прошли с разорительной войны, торговая компания вложила в город много средств и очень серьезно его укрепила как очень важную опорную базу в Средиземном море. Но тут особенных проблем не было вообще и требовалось только детали обговорить с гречанкой.
– Василь, а Василь, ты слышал, батюшку-то нашего в кандалах увели! – Да ты что, Марья! Откуда мне? Как отработаю, так к тебе сразу. А что стряслось? – Так утром наш батюшка проповедь вел о том, что епископы по княжьему приказу непотребство с верой творят. А к обеду пришли княжьи люди и в кандалы его заковали. – И поделом. Дурак твой батюшка, супротив самого Князя речи молвить. Князь он во! – Не находя нужных слов Василь потряс внушительных размеров кулаком. – Как князь Эрик сказал, так оно и будет. А попу еще повезло – могли сразу голову оторвать, без лишних разговоров. Ты не плачь, не плачь, может он еще вернется живым и почти здоровым. Внушение ему проведут по печени, уму-разуму научат да и отпустят до дома, ежели в бочку не полезет и не начнет божественные откровения являть не к месту или какой еще бред нести. – Ой! Да что ты такое говоришь! Как можно про Божьего человека такое говорить? – Заткнись дуреха! Будешь много болтать – и тебя в кандалы закуют! А то и прибьют, в назидание другим. У нас на верфи, на прошлой неделе один доболтался… Повесили. – Ой, – женщина в страхе прикрыла руками рот, – как повесили? А что ты мне не рассказал? – Вот так и повесили. А не рассказал, потому что язык у меня не помело. И чтобы я больше от тебя супротив князя ни писка не слышал! Прибьют тебя, а где я еще такую сочную бабу найду? – С этими словами Василь оскалился, прижал к себе Марью и смачно поцеловал ее в губы.
В середине 1217 года стала давать о себе знать программа модернизации религии, что еще три года назад была разработана и теперь активно внедрялась. Как и ожидалось, на местах ее встречали весьма неоднозначно, и народ разделился на три лагеря. Первый, до 10-12% от всей численности, состоял из активных, деловых людей, которые хотели лучшей доли, и потому нашли обновленное христианство очень толковым решением, которое снимало массу тормозов и ограничений. А потому стали активно бороться за продвижение этого нововведения в широкие массы. Этот лейтмотив подхватил третий отдел спецслужб Боспора и на его базе сформировал пиар-образ, в котором христианин представлялся как энергичный и деятельный человек, элита нового общества, которая ведет людей к хорошей жизни и процветанию. |
