— Когда уезжает господин Рожкин? — уточнил Дронго. Он понимал, что ему не сообщат о времени отъезда графини и топ-модели. А насчет Рожкина никаких запретов не было.

— Через два дня, — посмотрел портье, — вы хотите оставить ему сообщение?

— Нет, — ответил Дронго, — я позвоню ему в номер.

Он прошел дальше, направляясь к новому корпусу, в котором был и его номер. Поднялся в свою комнату, снял пиджак, расстегнул галстук. Устало вздохнул.

«Больше никогда в жизни не стану встречаться с замужними женщинами», — подумал он, вспомнив сегодняшнее фиаско — второй случай подряд. Как будто нарочно. Причем она уже в стадии развода. И вот такая глупость. Конечно, Ирина не самая умная женщина, с которой он встречался в своей жизни. Но, возможно, одна из самых эффектных. Это совершенное тело модели, эти небольшие красивые груди, плоский живот, длинные ноги, бархатную поверхность кожи — он запомнит на всю жизнь. Некое чувство неудовлетворенности шевельнулось в душе.

«Так тебе и нужно, — с иронией подумал Дронго, — всегда гордился своей независимостью в отношениях с женщинами. Кажется, я в любой момент мог остановиться и уйти. И не сожалеть о произошедшем. Но это было раньше». А сейчас, с топ-моделью, которая годится ему в дочери по возрасту, он остро почувствовал неудовлетворенность после встречи. Впервые в жизни он пытался настаивать, уже понимая, что все бесполезно. Впервые в жизни он не мог смириться с реальностью, полагая, что все можно повернуть в свою сторону. «Это тоже своеобразный урок», — подумал он.

Разумеется, она очень красивая женщина и прекрасно знала, как именно себя вести. Но он не мог заставить себя оторваться от нее, смириться с тем, что сама встреча сорвалась.

Он поднялся и, раздевшись догола, прошел в душевую кабину, сделал максимально возможную горячую воду и встал под нее, немного успокаиваясь.

Потом он еще долго сидел перед телевизором, не разрешая самому себе признаться, что сожалеет о произошедшем. Ночью он заснул достаточно поздно, ворочаясь в кровати, чего давно с ним не случалось. И всю ночь он видел эротические сны, в которых встреча с Ириной начиналась и заканчивалась так, как она должна была закончиться. Утром он проснулся опустошенный и невыспавшийся.

К завтраку спустился почти сразу, успев побриться и надеть свежее белье. В ресторане за отдельным столом завтракали Галина и Беата. За другим столиком находились Павел Леонидович и Славик. Остальных членов делегации Ирины Малаевой в ресторане не было. Ни ее самой, ни ее продюсера и телохранителя, ни ее прибывшего супруга. Дронго положил на тарелку ломтик сыра, немного творога и кусочек черного хлеба. Он не любил плотно завтракать. Официанта он попросил принести ему чай. И уселся за соседним столом. Было слышно, как негромко разговаривают Галина и Беата.

— Что произошло сегодня ночью? — спрашивала Беата. — Я спала, когда ты куда-то ушла.

— Она мне позвонила и приказала прийти к ней. Сначала в десять часов вечера, когда она переоделась в джинсы и блузку. Я уже поняла, что она хочет произвести на кого-то впечатление своей фигурой. Сделала ей макияж и сразу ушла. А потом она позвонила уже в половине двенадцатого и приказала снова сделать ей макияж. Можешь себе представить? За полтора часа два раза меня вызывала. Хорошо, что ты так крепко спишь.

— Я просила Аракеляна, чтобы нам снимали разные номера. Но он сказал, что в Париже очень дорогие гостиницы и нам нужно потерпеть, — сообщила Беата.

— Знаю.