– Черта с два.

Драго резко крутанулся, поднял пушку и направил прямо в голову Хелен, и тут шквал выстрелов расколол воздух. Прокурорша узнала этот звук, этот грохот тысяч барабанов, этот громовой рев. Драго изрешетили пули. И наступила жуткая тишина.

Хелен одновременно с Рафферти склонилась над телом, и Джеймс крепко схватил ее за руку.

– Черт, – прохрипел Драго. – Кто бы мог подумать? Копы все же меня достали. Увидимся, Рафф…

И умолк. Навеки. Хелен с абсолютной уверенностью знала, что для Рики Драго никогда больше не наступит День святого Валентина.

Набежали полицейские, оттащили ее и от тела, и от Рафферти. Хелен была знакома с половиной из них, но, к счастью, не присутствовал никто из домашних.

– Я в порядке, – пролепетала прокурорша, когда кто-то попытался ее осмотреть. – Что с Билли?

– Всего лишь небольшое ранение, – послышался голос Рафферти за спиной, тот самый голос, который она уже не чаяла когда-либо услышать. – Они увезут его в ту же больницу, где лежит Мэри.

Хелен вывернулась и взглянула на любимого через переполненную людьми крышу. Игнорируя десяток любопытных полицейских, подбежала к Рафферти, нырнула в надежные объятия, крепко стиснула шею и ткнулась носом в сильную грудь.

И где-то в зимней тишине завыла собака.

Глава 14

Оказавшись наконец в квартире, они очутились в полнейшей тишине. Рафферти не стал включать свет, и темнота благословенным покоем окутала взвинченные нервы Хелен. Она рухнула на Джеймса, измученная, слишком уставшая, чтобы плакать, – в жесткие, сильные, надежные руки. Под ухом медленно и ровно билось его сердце, жар мужского тела проникал даже сквозь одежду. Рафферти жив, и он здесь, с ней. Но надолго ли?

Хелен вспомнила слова Билли, когда того несли на носилках, бледного, потрясенного, но все же старательно улыбающегося.

– Мэри велела передать вам: не думайте об этом, – прошептал он. – Просто примите каждый момент настоящего, забыв о невероятном прошлом. Хватайте все, что сможете, и держитесь за Рафферти.

Хелен решила последовать совету. Прошедшие полтора дня выглядели ничем иным, как фантастическим бегством от реальности, сейчас она чувствовала изнеможение и разбитость. И все же не хотела, чтобы мистика закончилась. Если верить Рафферти, дело стремительно двигалось к финалу.

– С Билли все будет в порядке, – пробормотал Джеймс в густые волосы, обнимая хрупкую спину сильными ласковыми руками.

Хелен уткнулась в его пальто, собственная одежда промокла от растаявшего снега. Вздохнула, прижалась еще теснее, мечтая раствориться в любимом до самых косточек.

Хелен не переставала удивляться сверхъестественному могуществу Рафферти. Способности воскреснуть из мертвых, принять пулю в лицо без малейших последствий были достаточно впечатляющими. А уж умение выдержать напор сплоченной команды чикагских копов являло собой настоящее чудо.

Вряд ли ему бы удалось так успешно справиться с объяснениями по поводу почившего Драго и избавиться от полицейских, даже пообещав полное сотрудничество, присутствуй здесь члены семьи Хелен. Хотя два пожилых офицера, три бывших партнера и пара патрульных, с которыми она когда-то работала, – все искренне переживали за благополучие Хелен и интуитивно не доверяли невозмутимому молчаливому незнакомцу, оттеснившему их в сторону.

Рафферти выиграл. Как только Билли пришел в себя, бледный, но с устойчивым пульсом, как только на первые вопросы были даны подтвержденные уликами ответы, Джеймс просто избавился от всех. И никто, включая милого дядюшку Томми Лапатри, который качал малышку Хелен на коленях после ее крещения, не смог ему противостоять.

– Я все думаю о Драго, – прошептала она в темноте, прижимаясь лицом к влажной белой рубашке и теплой груди.