Впервые в своей жизни я стал оценивать состояние бедного человека, я обнаружил, что бедность любого рода существенно влияет на самоуважение. Многие думают о бедности, как о чем-то испытываемом только бездомными или людьми, живущими в гетто. Но есть много разных форм бедности. В конечном итоге ее можно определить как нужда. Если семье, например, нужен большой дом, и она не имеет знаний, чтобы приобрести его, это может составлять их бедность. Но если человек чувствует себя несостоявшимся эмоционально или духовно и не знает что делать, чтобы изменить это положение, это тоже будет формой бедности.

Моя собственная бедность была именно такого рода. Разобраться с деньгами было проще, чем с собственной самореализацией. Даже если бы у меня появились все деньги, которых бы я захотел, я бы все еще оставался бедным потому, что не знал как быть счастливым. Я помню, как я был шокирован своим открытием того, что бедность не ограничивается деньгами, что все материальные богатства мира не излечат той боли, которую я чувствую.

Я обнаружил две категории бедности в тот период: эмоциональную бедность и профессиональную бедность. Человеческая жажда нематериальной природы пугающе огромна. Есть люди, которые страдают от отношений, не зная, как выбраться из них, есть супружеские пары, чей брак умер давным-давно, но которые цепляются за остатки слабой памяти о счастье, И есть одинокие люди, которые в мире, населенном более, чем пятью миллиардами людей, не могут найти того человека, с которым можно делить любовь и заботу.

Никакая категория людей не застрахована от эмоциональной бедности. Самое худшее, что может быть, - это финансово богатый человек, который эмоционально является банкротом.

Другая категория "нужды" - это профессиональная бедность. Я поражен количеством людей, которым либо надоела их работа, либо они ее просто ненавидят. Как может человек вставать изо дня в день, чтобы пойти на работу, которую она или он считает пустой и неблагодарной? Если мы должны проводить часы бодрствования на работе, почему бы не найти способ использовать их, делая что-то питающее наши умы или наши души? Когда мы начинаем смотреть на перерыв, как на высшую точку своего дня, это значит, что вирус распада совершает свою работу.

Растущее число людей выражает желание осуществить что-то значимое в своей жизни. Они хотят делать вклад, а не просто работать, чтобы выжить. Многие заканчивают жизнь, чувствуя, что их жизни имеют мало или никакого значения в то время, как другие считают, что повышение зарплаты является достаточной компенсацией за пустоту, которую они чувствуют в своей работе. Имеются и такие, которым все равно, какую нищенскую зарплату они приносят домой. Они считают, что вносят важный вклад в общество. Это чувство вклада является причиной того, почему многие учителя остаются в профессии, дающей меньше денег, чем остальные!

Без чувства собственной значимости и личного удовлетворения мы живем в бедности, где мало или нет настоящего счастья независимо от того, сколько у нас долларов в банке. И будь то бедность, корень которой кроется в ничтожных взаимоотношениях или не дающей самореализации работе, она не исчезнет по волшебству только потому, что вы увеличиваем количество денег на своих банковских счетах.

Должны ли мы выбирать между счастьем и деньгами? Как раз наоборот, нет в мире ни одной такой причины, по которой мы бы не смогли иметь и то, и другое. Один из моих величайших учителей, Р. Бакминстер Фуллер, пробудил меня тем фактом, что бедность не имеет никакого отношения к деньгам, и не деньги создают богатство. Фуллер говорил, что богатство в том, что человек знает, и чем больше он знает, тем богаче он себя чувствует. В своем сегодняшнем положении наша образовательная система преуменьшает потенциал личностного познания наказанием за совершение ошибок. В итоге она порождает людей, которые не знают радости от владения ни деньгами, ни знаниями.