Садовый дом встретил ее странной, непривычной, жутковатой тишиной. Лорелей еще не приходилось бывать в пустом жилище; обычно повсюду сновали слуги, создавая впечатление беспорядочного движения и суеты. Должно быть, воображение разыгралось не на шутку: отсюда и непомерное волнение, и необъяснимое ощущение тревоги. Она поставила на стол сумку с рисовальными принадлежностями, достала книгу и пошла вверх по лестнице. Пусть сэр Аргус решит, что она пришла составить компанию и немного почитать вслух. Вряд ли большой, сильный, умудренный жизненным опытом мужчина обрадуется, если узнает, что мисс Сандан беспокоится о его здоровье и безопасности. Ее часто называли хрупкой юной леди, да и жизнь она вела весьма уединенную. Скорее всего, излишняя забота его просто оскорбит.

Лорелей собралась открыть дверь, но замерла в нерешительности. Нет, входить без предупреждения нельзя. Она тихо постучала и прислушалась. Из комнаты донеслось невнятное «войдите», и, только получив разрешение, она взялась за ручку.

Переступив порог, Лорелей сразу остановилась. Сэр Аргус сидел на кровати в расстегнутой до пояса ночной рубашке. Нижняя половина тела и ноги скрывались под одеялом, так что обостренное внимание сосредоточилось на груди. Грудь оказалась необыкновенно красивой: широкой, с рельефным узором мускулатуры и легкой, отнюдь не чрезмерной темной растительностью. Одно плохо: повязка на ребрах безжалостно скрывала мужественную фигуру. Почему-то Лорелей непреодолимо захотелось броситься в его объятия и прижаться щекой к гладкой смуглой коже. Да, ощущение было бы несказанно приятным. Но только для нее: неуместные нежности вряд ли доставили бы удовольствие больному.

— А я решил, что пришел Макс. — Сэр Уэрлок торопливо запахнул рубашку. — Вам не положено здесь быть.

Сентенция прозвучала прямолинейно, если не грубо. Что ж, ничего не поделаешь, сама виновата. Лорелей подавила разочарованный вздох: сэр Уэрлок укрылся простыней.

— Я пришла немного вам почитать. Конечно, если захотите. Может, одиночество уже вас утомило и недолгое общение развлечет?

Аргус взглянул на обложку книги:

— «История битвы роялистов с пуританами». Право, странный выбор для юной леди.

— У меня есть братья, сэр. Они очень любят эту книгу, вот я и решила, что вам тоже понравится. — Лорелей нахмурилась: — Впрочем, раз вы так быстро ее узнали, то, должно быть, уже читали.

— Знаю, что книга интересная, но прочесть еще не успел.

— В таком случае, может быть, захотите послушать?

Аргус знал, что должен ответить отказом, но не отважился погасить свет надежды, вспыхнувший в прекрасных глазах. К тому же, хотя он ни за что не признался бы вслух, одиночество тяготило и угнетало его: от собственных мыслей не убежишь. Попытка прогуляться по комнате успехом не увенчалась, усталость и боль заставили вернуться в постель. Оставалось одно — смотреть в потолок. Эксперимент показал, что вставать и двигаться еще рано, однако выхода не было: враг не дремал, а потому вернуться к нормальной жизни следовало как можно скорее. Аргус пришел к выводу, что чтение — занятие вполне невинное, особенно если учесть, что один из участников процесса настолько слаб, что и мухи не обидит.

— С удовольствием послушаю интересную историю, — признался он. — Устал от тишины.

Ответом ему послужила ослепительная улыбка, способная раз и навсегда лишить мужчину и самообладания, и свободы. А как только Лорелей начала читать, оказалось, что ее мягкий, богатый красками голос не менее опасен.