Потом все стихло. Темень поглотила все звуки. Она осталась в пустоте совершенно одна.

Ей следовало бы поехать с ними. Господи, почему она не поехала с ними?

Она кричала, до тех пор, пока у нее не пересохло горло, пока рыдания не перешли в жалобное завывание. Ей казалось, что острые колья штакетника зловеще колышутся, она почти слышала, как они дразнят ее беззвучным смехом.

Презрение – вот чего она достойна. Зажав ладонью рот, она поднялась с колен, но ноги запутались в юбках, и она, споткнувшись, упала лицом на штакетник. Он заскрипел и прогнулся под тяжестью ее тела. Острие кола впилось ей в руку.

Стыд и вина жгли ей сердце. Она снова встала на колени и опустила голову.

«Я предала тебя, Расе. О Боже, Расе, я тебя предала... – Рыдания душили ее. – Господи, прошу тебя, не дай ему умереть. Прошу тебя, Господи...»

Она вспомнила сегодняшнее утро, когда она так опрометчиво решила, что у них с Рассом еще много времени, чтобы поговорить. Она не сказала ему то, что хотела, а он, наверное, так ждал ее слов. Она испугалась. Теперь он при смерти, а может, умер. Она так и не успела сказать ему нужных слов, как сильно она его любит.

Эмоции захлестывали ее, вонзались острыми когтями в сердце. У нее началась истерика, и она уже не могла ее остановить.

«О Боже, о Боже, о Боже...»

Закрыв глаза, она повалилась на холодную землю около самых ворот.

Она дождется, когда ее отец вернется домой.

На стук никто не ответил.

Джейк похолодел. Его охватил страх. Он еще сильнее стал стучать в дверь.

– Док... Док, вы дома?

Дверь, наконец, распахнулась. На пороге стоял сутулый седой старик в очках. Он смотрел на Джейка в недоумении.

– Да? А ты кто такой?

Джейк обернулся и указал на дрожки, возле которых стоял Бешеный Пес с безжизненным телом Расса на руках.

– Мы привезли Расса Трокмортона. Он... – Голос Джейка сорвался, горячие слезы хлынули у него из глаз.

Доктор Шерман выпрямился.

– Заносите его сюда. Быстро!

Бешеный Пес поспешил за доктором Шерманом в спальню, находившуюся в задней части дома.

– Положите его на кровать, – приказал доктор, доставая свой черный кожаный саквояж.

Бешеный Пес осторожно опустил Расса на кровать и наклонился над мертвенно-бледным лицом старика.

– Расе, – шепнул он, – не сдавайся. Не...

– Оставьте нас, – попросил доктор, вешая себе на шею стетоскоп. – На плите есть кофе. Можете выпить. – Он посмотрел на Джейка добрым, заботливым взглядом. – Ночь будет длинной.

Джейк поплелся в гостиную. Он старался не думать о тех временах, когда переживал точно такие же ночи. В своей жизни он уже терял дорогих ему людей: дедушку, маму. Когда они находились в таком состоянии, как сейчас Расе, они не доживали до утра.

Слезы жгли ему глаза, катились по щекам. Он опустился на кожаную банкетку и зарылся лицом в ладони. Воспоминания и образы проносились у него в мозгу, всякий раз вызывая новый взрыв отчаяния.

«Ты, наверно, голоден...»

«Если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе...»

«Тебе судьбой предназначено жить на ферме с яблоневым садом». А Мария добавила: «На нашей ферме».

Они приняли его с такой радостью, так много ему дали. Он почти почувствовал, что у него снова есть семья. А он-то думал, что похоронил ее навсегда вместе с матерью. Расе стал ему дедом, которого у Джейка на самом деле никогда не было, потому что Джейкоб Вандерстеи не относился к любящим родственникам.