Как один, упыри последовали за Мари, когда она повернулась, чтобы выйти из кладбища тем же путем, которым пришла. Я задумалась, уловили ли они предупредительные нотки в ее ровном голосе, когда она сказала, что у нас мир. Я уловила, и еще раз почувствовала болезненный приступ надежды. Если кто — нибудь из них начнет за спиной Мари снова действовать против вампиров, он узнает, что гнев королевы вуду не менее пугающий, чем то, что сделаем с ними я или любой другой вампир.

— Она не использовала заклинания, — удивленно пробормотала Веритас.

Я бросила на нее краткий, утомленный взгляд.

— Потому что она не практикует черную магию; она и есть черная магия, — сказала я, повторяя слова, сказанные Мари в тот день.

— Мы можем ей доверять? — спросила Веритас у Менчереса настолько тихо, что я еле расслышала ее.

Он бросил вдумчивый взгляд в ту сторону, где Мари выходила из кладбища, а потом посмотрел на меня.

— Мы можем ей доверять, дабы не быть безрассудными, — ответил наконец Менчерес. — А остальное увидим.

Я посмотрела в направлении, в котором исчезла королева вуду, и пожала плечами. Время покажет истинные побуждения Мари. А до тех пор мы должны подобрать все кусочки и двигаться дальше.

Говоря о кусочках…

Я бросила взгляд на остатки сражения. Съежившиеся конечности, тела и кровь, запятнавшая землю темными клочками. Какой беспорядок.

Придется поджечь большую часть земли, где было сражение, чтобы скрыть кровь немертвых, да и на случай, если пролилась кровь Дениз. Я позвоню Тейту и попрошу, чтобы он попридержал местных полицейских, когда мы разведем огонь. Все еще странное чувство возникало от понимания, что о сцене происшествия я буду говорить с Тейтом и не услышу на другой линии голос Дона.

Даже мысли о дяде, казалось, вызвали его в моем воображении, потому что я уловила его уголком глаза: в костюме и галстуке, с безупречно расчесанными седыми волосами, подергивающим брови, как он делал всегда, когда был раздражен или задумчив. Несколько раз за прошедшие десять дней мираж моего дяди появлялся в моем периферийном видении и исчезал, как только я поворачивалась. Горе делало с людьми забавные вещи, предположила я, но не повернулась. В боку у меня по — прежнему были пули, которые следовало вытащить, а у меня самой еще и куча других неприятных вещей, которые нужно было сделать, но всего лишь на несколько секунд я хотела притвориться, что Дон все еще со мной.

— Кровавые яйца Люцифера, поверить не могу, — прошипел Кости.

И я повернулась. Как я и ожидала, дядя исчез, но я была удивлена, увидев, что Кости уставился на, то же самое место позади меня, а его рот открыт так широко, как будто… Как будто он увидел призрака.

— Нет, — выдохнула я.

Кости встретил мой взгляд, и одно лишь выражение его глаз сказало мне все.

— Сукин сын, — прошептала я, и мои эмоции закрутило быстрее, чем, в блендере, включенном на самую высокую скорость, когда неверие уступило место осознанию. Я шагнула к тому месту, куда смотрел Кости.

— Дональд Бартоломью Уильямс, — громко позвала я. — Сейчас же тащи сюда свою задницу!

Признательности

Они могут и показаться многословными, но на самом деле они практически не захватывают всех тех жизненно важных людей, вовлеченных в серию «Ночная Охотница».

Все, чье имя я не упомянула, знайте, пожалуйста, что это не из — за нехватки признательности, а из — за недостаточности места.

Как обычно, я должна начать с благодарности Богу за все удивительные возможности, которые были мне даны. Я помню, когда все, что я просила, было изданной книгой.