— Ничего. Ты голодна?

Я пожимаю плечами.

— Чуток.

Улыбка трогает уголок его губ.

— Чуток, — повторяет он. — Здесь вкусный бифштекс. Хочешь? — Я киваю. Да, немного бифштекса вполне подойдет. Он берет стационарный телефон и набирает несколько цифр. — Ава хотела бы бифштекс. — Он зажимает трубку между плечом и щекой. — Какую предпочитаешь прожарку?

— Среднюю, пожалуйста.

Он возвращается к телефону.

— Средней прожарки, с молодым картофелем и салатом. — Он смотрит на меня, подняв брови. Я снова киваю. — В мой кабинет... и принеси вина... «зинфандель». Все... да... спасибо. — Он кладет трубку и снова набирает номер. — Джон... да... я готов, дело за тобой. — Вешает трубку, затем опять поднимает. — Сара... нормально, не волнуйся. Принеси мне последние цифры по посещаемости. — Вновь кладет трубку. — Садись. — Он показывает на диван возле окна.

Ладно, у меня опять возникает то неприятное чувство, небольшой аппетит быстро тает. Черт возьми, ненавижу сюда приходить.

— Я могу уйти, если ты занят.

Он хмурится, бросает на меня вопросительный взгляд.

— Нет, садись.

Я устраиваюсь на мягкой коричневой коже дивана. Мне неловко и неудобно. Чувствуя себя лишней, я от нечего делать смотрю, как Джесси просматривает кипы бумаг и ставит то тут, то там подписи. Он полностью поглощен этим занятием. Время от времени он поднимает взгляд на меня и ободряюще улыбается, но это не облегчает мой дискомфорт. Я хочу уйти.

Через двадцать минут — все это время я бездельничала и желала, чтобы он поторопился — в дверь стучат, и Джесси разрешает войти. Входит Пит с подносом и следует по указанию Джесси ко мне.

— Спасибо, Пит. — Я улыбаюсь, когда Пит ставит передо мной поднос и протягивает столовые приборы, завернутые в белую тканевую салфетку.

— Открыть ваше вино?

— Нет, — качаю головой. – Я сама.

Он кивает и бесшумно уходит.

Я снимаю крышку с тарелки, и в ноздри, возвращая мне аппетит, проникает восхитительный аромат. Развернув приборы, нанизываю на вилку салат, самый яркий из всех мною виденных: в нем перцы всех цветов, красный лук и дюжина разновидностей листьев салата, пропитанных маслом. Могу съесть его весь. Он замечательный.

Скрестив ноги, я ставлю поднос на колени и нарезаю бифштекс, пробую кусочек и удовлетворенно мурлычу. Готовят в «Поместье» отменно.

— Вкусно?

Джесси кладет подбородок мне на плечо.

— Очень, — бормочу я, не отрываясь от бифштекса. — Хочешь попробовать?

Кивнув, он открывает рот. Я отрезаю кусочек бифштекса и протягиваю ему через плечо.

— М-м-м, очень вкусно, — говорит он, жуя.

— Еще? — спрашиваю я. Он благодарно распахивает глаза, поэтому я отрезаю еще кусочек и снова протягиваю через плечо, а он, не сводя с меня глаз, обхватывает вилку своими чувственными губами и медленно снимает бифштекс. Я не могу сдержать широкой улыбки. Его глаза сверкают от удовольствия, и, жуя, он изо всех сил старается не улыбаться. Он кладет руки на мои плечи и лицом утыкается в шею. Игриво покусывает ее.

— Ты вкуснее.

Рыча, он переходит к горлу, и моя улыбка становится шире. Я смеюсь, приподнимая плечо, когда он сжимает на моем ухе зубы. Его горячее дыхание вызывает во мне дрожь. Он пробуждает во мне столько разных реакций. Острое огорчение, острая страсть, острое счастье — вот лишь некоторые из них. Этот мужчина действует на меня очень сильно.

— Ешь, — говорит он, нежно целуя меня в висок, и начинает поглаживать мою спину. — Ты напряжена. Почему?

В знак признательности я двигаю шеей.