Так он ходил по коридорам, и каждая комната была для него откровением. А потом он опять пришёл в зал с зеркалами. Пришёл и стал ждать.

Ближе к пяти зал наполнился молодыми, крепкими парнями и их зеркальными двойниками.

В пять в зал вошёл «Старик».

— Все? — спросил он, поздоровавшись.

— Все! — ответили боксёры.

— Ну и прекрасно. Константин Васильевич, давайте начинать, — обернулся он к своему помощнику.

Он думал, что тренировки — это бой. Сейчас «Старик» наденет перчатки и начнёт драться со всеми вместе и с каждым в отдельности. Но всё было проще. Парни выстроились в шеренгу, как школьники на экскурсии.

— Тема нашего сегодняшнего занятия — удар, — начал Харлампиев чуть глуховатым голосом. — Как вы думаете, две руки сильнее одной?

— Конечно, — в строю засмеялись.

— Тогда прекрасно. Саша, — Харлампиев поманил к себе высокого плотного парня, — Саша, пожалуйста, ударь по мешку двумя руками сразу.

— Двумя, — парень улыбнулся, — пожалуйста.

Он подошёл к мешку и внезапно с силой выбросил вперёд две руки, сплетённые в кистях. Со стороны движения его выглядели необыкновенно нелепыми, Саша потерял равновесие и шлёпнулся рядом с мешком.

Зал задрожал от хохота.

— Напрасно смеётесь, — Харлампиев повернулся к ученикам. — Ни один из вас не сможет удержать равновесие при такой ситуации. Но и эффект такого удара мизерный. Вы, конечно, обратили внимание, что мешок едва шевельнулся? Обратили? Так вот смотрите.

Харлампиев, чуть прихрамывая, подошёл к мешку. Вот он сделал шаг вперёд и резким, почти неуловимым, движением заставил гулко ухнувший мешок медленно закачаться.

— Вы должны понять главное — механику движений боксёра. Помните, что нанесение удара — целая цепь взаимосвязанных движений. Вы должны переносить тяжесть тела с одновременным движением руки вперёд. Но делать это так, чтобы локоть остался на том же месте, где раньше был кулак при исходном положении.

Харлампиев подошёл ближе к строю, помолчал.

— Помните, что удар зависит от одновременности поворота плечевого пояса, движения плеча и предплечья. Это основные слагаемые удара. А от того, как вы их сможете сложить, и от скорости зависит ускорение, определяющее силу удара.

В этот день никто не вышел на ринг. Боксёры работали перед зеркалами. Удары. Десятки, сотни одинаковых однообразных движений. Так прошёл этот вечер. Обыкновенный учебны день секции бокса школы тренеров.

И он написал об этом. И о том, что снаряды напоминают фантастические плоды, и о старике, похожем на гладиатора, ушедшего на покой, и о великом смысле однообразия движений. Писал он всю ночь, примостившись за кухонным столом. Писал и слушал, как капает вода из испорченного крана.

А утром завотделом вычеркнул всё — и плоды, и гладиатора, и движения. Он оставил маленькую информацию о том, что секция бокса под руководством тов. Харлампиева готовится к предстоящему первенству Москвы.

Аркадий Георгиевич прочитал коротенькую заметку и пожалел молодого, наивного репортёра. Но он всё же вырезал её и спрятал в архив.

Его домашний кабинет был тесен от книжных полок, папок, мольбертов и акварелей. Жена не заходила сюда, здесь было его царство. Царство диаграмм, анатомических атласов и рукописей незаконченных книг. Здесь он работал ночами.

Работал беспощадно, не обращая внимания на усталость и головную боль.

Аркадий Георгиевич торопился, ему необходимо было наверстать время, так бесцельно растраченное за границей.

Предстоящие соревнования не радовали его. Ребята были совсем не готовы.