- Олег, живем?

- Живем, Валентин Иванович! Но ни дьявола не понимаю! Какое-то дикое замыкание. Главная рация и внутренняя связь вышли из строя,- торопливо объяснял Куксин, словно чувствуя себя виноватым.

- Под тобой взорвалась шаровая молния.

- Молния? Откуда ей взяться? Эфир был спокоен, в наушниках никаких потрескиваний, как бывает в грозу.

- Посмотри на своё сиденье, ножки-то расплавлены! Этот шар прокатился мимо нас с Зубовым, но не тронул. Как ты себя чувствуешь?

- Все нормально...

- Быстро проверь предохранители внутренней связи!

Олег покопался в распределительном щитке:

- Порядок, связь есть, говорите.

Вернувшись в свою кабину, я вызвал пилотов:

- Командир, очаг огня ликвидирован. Высота - четыреста, земля не проглядывается. Снижение прекратить.

Москва запросила о причине аварийного снижения. Радист объяснил, как было дело.

- Какая шаровая молния? - после довольно продолжительной заминки передала Москва.- Вокруг на две тысячи километров никаких признаков грозы! Следуйте на ваш аэродром. Докладывайте состояние каждые пятнадцать минут.

На высоте 1100 метров облачность неожиданно кончилась. Лучи холодного зимнего солнца осветили штурманскую кабину. Я внимательно осмотрел её. Все иллюминаторы и люки плотно задраены, нет ни одной щели. Плотно закрыто даже то небольшое отверстие, куда обычно вставляется ракетница.

Я связался по телефону с пилотами:

- Вы видели что-нибудь перед проникновением молнии в самолет?

- Я вёл машину вслепую, по приборам, - ответил Задков,- отвлекаться не имел времени.

- А вы? - спросил я второго пилота.

- Видел, как на правом крыле около ходового зелёного огня появился яркий белый шар. Я подумал, что произошло короткое замыкание электролампы, но вспышка не исчезла, как обычно бывает. Шар медленно пополз по лобовой кромке крыла и исчез под носовой частью машины. Я не успел ничего сказать по телефону: раздался громкий треск, и в пилотскую повалил черный дым, связь оборвалась.

- Николай,- обратился я к штурману,- может, ты заметил, откуда выкатился шар? Ведь он появился прямо у твоих ног.

- Я взял ракетницу, чтобы проверить, какого цвета в ней заряд. Но открыть её не успел. В тот же миг вспыхнул слепящий белый шар. Он, как глаз дьявола, всматривался в меня, а потом поплыл к вам.

На земле шаровые молнии - явление достаточно обычное, встречаются в самой различной обстановке. Но в воздухе, в закрытой кабине самолета, да ещё в зимних условиях, о таком за тридцать лет полетов я не слышал никогда! У меня возникло к тому же явное ощущение, что этот огненный шар, прежде чем взорваться, внимательно осмотрелся и после некоторого раздумья направился к радисту, точнее, к расположенному под сиденьем выходу выпускной антенны. Но почему он проследовал мимо антенн радиокомпасов к выходу жёсткой антенны коротковолновой рации, на которой в это время работал бортрадист?

На душе было тревожно. Невольно мы поглядывали на задраенные люки, на крылья самолета, на жёсткие антенны, ожидая нового вторжения. Шаровые молнии я наблюдал и прежде. На земле они появлялись обычно или перед грозовым фронтом, или, что случалось реже, в зонах внутри массовых гроз. Однажды на командном пункте Могочинского аэродрома (Дальний Восток), когда после сильной грозы с ливнем и интенсивным полыханием линейных молний выглянуло солнце, мы раскрыли окно и вдруг увидели, как через открытую верхнюю часть окна в комнату влетел ослепительный белый шар. На какое-то мгновение он задержался над подоконником, а потом бесшумно, покачиваясь слева направо, направился к телефону в деревянном футляре. Аппарат висел на стене в трех-четырех метрах от окна. Шар достиг телефона и завис над никелированными чашечками звонка.