- Кстати, ты будешь продолжать поиски Рогожина?

- Придется, - вздохнул Смирнов. - У нас с Анисимом Витальевичем теперь новая договоренность. Я буду искать и художника, и его работы. Хозяин «Галереи» хочет скрыть от своего клиента истинный факт кражи и открыть выставку как ни в чем не бывало.

- Но ведь «Нимфа» пропала!

- Чернов и Шумский собираются использовать это обстоятельство как рекламный трюк. За «Этрусскими тайнами» стоят большие деньги.

- И кто сей любитель древностей?

- Меценат пожелал остаться неизвестным.

- Странно… - пробормотала Ева.

- Почему? - удивился сыщик. - Чудаков хватает. Деньги девать некуда, вот у них «крышу» и срывает. Не привык наш человек к изобилию и роскоши. Да и капиталы в нынешней России наживаются не поколениями, из столетия в столетие, а одним махом, в результате пары головокружительных афер. Шальные доходы так же ошалело и растрачиваются. Нечего жалеть, не о чем печалиться! Завтрашний день принесет новые реалии, и кто знает, какими они будут? С другой стороны - анонимное меценатство выглядит благородно.

Ева молча смотрела, как проносятся за окном такси каменные громады домов. Улицы Москвы напоминали ей вены, по которым течет движение - энергия-кровь, питающая огромный ненасытный город.

- Значит, господин Чернов объявит своему клиенту, будто кража инсценирована с рекламной целью? Дескать, скандал привлечет интерес публики? - спросила она.

- Ну, вроде того.

- А украденные работы?

- Закажет копии, - ответил Смирнов. - Он знает художников, которые этим зарабатывают и умеют держать язык за зубами. Все работы, представленные на выставке, были сфотографированы и внесены в каталог. Кроме «Нимфы». Эту картину Чернов берег в качестве сюрприза. Он хотел сделать из нее сенсацию.

- И ему это вполне удалось! - усмехнулась Ева. - Может, он сам и организовал кражу? Воспользоваться ключами от входной двери или их дубликатами для него - пара пустяков. Как устроена сигнализация, он знал, и про охранника тоже.

- Не думаю… Видишь ли, дорогая, на счет «Галереи» неизвестным спонсором была перечислена солидная сумма денег; кроме того, Анисим Витальевич получил еще личное вознаграждение - вернее аванс. И должен после закрытия выставки получить столько же. Зачем ему рисковать? Причем риск двойной - потеря не только репутации, но и финансов. Ради чего? Ну, продаст он картину на несколько тысяч «зеленых» дороже… а лишится гораздо большего. Не вяжется.

Ева промолчала. Славка был прав. Однако вся эта история с ограблением выставки казалась ей какой-то… нарочитой, неестественной.

- Кстати, Рогожин не хочет продавать «Нимфу», - сказал сыщик. - И могли возникнуть сложности.

- Поэтому Чернов поручил тебе разыскать его?

- И поэтому тоже. Художник должен был присутствовать на торжественном открытии, на фуршете, общаться с прессой. А он пропал, и с концами. Творческие люди, конечно, ведут себя экстравагантно и порой необъяснимо. Но не до такой же степени? Выходит, Рогожина не интересуют ни деньги, ни известность?

- На что он живет? - спросила Ева. - На какие средства?

- Как мне удалось выяснить, он берет заказы на росписи деревенских храмов. Иногда продает кое-что из своих работ. Очень редко. Согласись, у него весьма своеобразная тематика и манера письма.

- Еще бы. Покупатель его картин должен быть интеллектуалом, знатоком и любителем ранней архаической культуры народов Апеннинского полуострова. Это значительно сужает круг потенциальных клиентов.

- Вот именно! Савве Рогожину полагается плясать от радости, что нашелся меценат, желающий его поддерживать.