— Давайте откатим его в крайнюю камеру, — предложил Леонид. — Мало ли, что случиться может. Да и кто знает, пригодится еще?

— Психи гребаные, — выругался Сергей, отходя подальше. — Его на улицу надо, а не в подвал. Если взорвется — может полдома снести.

— Да нет, если от такого удара не рванул, то уже и не сможет. Без протечки обошлось, вроде, — ответил старший, взглянув на барометр.

— Ладно. Полчаса перерыв, и надо дальше идти, — сказал я, достав из рюкзака шоколадный батончик. Через секунду сразу с нескольких сторон раздался звук сглатываемой слюны, и я, выругавшись, протянул все запасы Леониду.

Каждый из батончиков нарезали на тонкие, почти прозрачные ломтики. Воду разлили по стаканам. Остальные из поисковой группы тоже поделились припасами, и все равно еды на каждого выжившего хватило по паре ложек. Так что, когда рюкзаки опустели, я уже стоял у выхода, готовясь вновь окунуться в ураган.

— Я собрал всех, кто в состоянии идти, — сказал Леонид, за спиной которого маячило полтора десятка человек.

— Мне пока никто не нужен, — ответил я, проверяя, легко ли выходит из ножен сабля. — Я пойду на разведку, проверю наличие провизии. А вы отправляйтесь на поиски машины. Как только обнаружите первую рабочую, Сергей, Артем и Герман поедут ко мне.

— Как мы тебя найдем в урагане? — спросил сб-шник.

— Я подвешу фонарь под точкой самого безопасного входа, — немного подумав, ответил я. — Если тварей окажется слишком много — сбегу и обойду с другой стороны. Мне это проще сделать. А штурмовать уже будем вместе.

— Цинк патронов выделишь на дело, Леня? — повернувшись к полицейскому, уточнил Сергей. — Из ваших запасов.

— Ну ты и… выделю, — покачав головой, ответил Леонид, собирающийся на улицу. — Можно подумать, что у нас варианты есть. Сколько понадобится машин? Какие?

— Чем больше рабочих найдете — тем лучше. Вам потом их ворочать на генераторы, — ответил я, отодвигая боковую дверь «Газели» и выбираясь наружу. Получившийся тамбур не мог вместить больше трех человек, но и этого оказалось вполне достаточно. Распахнув задние створки, я чуть не вылетел наружу из-за сквозняка.

Но, поднявшись, понял, что привык к урагану. Привык к постоянному чувству жуткого давления. К проникающим через одежду холодным уколам. И даже бьющие о стекло шлема песчинки не заставляли зажмуриваться. Может, это ураган начал стихать, а может, это я приспособился к новым условиям, ведь мой организм тоже изменился. Как и мир вокруг.

Держась у земли и упираясь носками ботинок в асфальт, я шел против ветра прямо к распахнутым воротам. Можно было проехать эту пару десятков метров на разваленной «Газели», но она перекрывала выход из здания, и это было не менее важно. К тому же во время катастрофы машин на улицах города хватало. Можно было заняться и этим, но уж лучше я столкнусь с парой одержимых, чем буду вытаскивать трупы из машин.

— Ни хрена не видно, — выругался я, понимая, что свет налобного фонаря выхватывает не больше полутора метров. Кажется, на дворе ночь, хотя особой разницы я не почувствовал, а на телефоне высвечивалось 11:43. Значит, мы уже сутки как покинули поселение у метро. А я и не заметил, как они пролетели. Хотя, может, это часы сбоят, слишком темно.

Двухполосная магистраль встретила меня потрескавшимся асфальтом и несколькими провалами, но, на удивление, больших ям не обнаружилось. Хотя, когда я подполз дальше, наткнулся на провалившиеся рельсы.