Виднейшие писатели и общественные деятели еврейского происхождения — Дубнов, Ахад-Гаам, Ровнинский, Бен-Ами, Бялик — призывали к созданию своих вооруженных сил: «Братья… престаньте плакать и молить о пощаде. Не ждите помощи от своих врагов. Пусть вам поможет ваша собственная рука» [51, с. 377].

«Отряды еврейской самообороны» стали расти, как грибы. Называя вещи своими именами, это было то, что в наше время называется «незаконные вооруженные формирования». Появляются они довольно часто и в разных неблагополучных странах, но везде правительство, пока ему достает сил, такие формирования разоружает, а виновных в незаконном провозе оружия судит (и осуждает, приговаривая к длительным срокам).

Здесь следует отметить два обстоятельства:

1. За 14 лет своего дальнейшего бытия, с 1903 по 1917 год, правительство Российской империи ни разу не разоружило ни одного «отряда еврейской самообороны» и не предало суду его организаторов.

2. Ни разу не было создано ничего похожего на «отряд христианской самообороны» — то есть «незаконного вооруженного формирования» христиан для нападения на евреев.

Если вам так легче пережить эти сведения, то считайте, что я — злобный антисемит, раз я смею говорить такие вещи. Но факты — вещь очень упрямая, их обвинять в антисемитизме довольно трудно.

Интересно, кого следовало бы судить по статье о «нападении одной части населения на другую» после событий в Гомеле, 29 августа? Потому что в тихом белорусском Гомеле отряд самообороны развивался под руководством местного Бунда, и еще 1 марта 1903 года эта организация отпраздновала годовщину «казни Александра II»: выехала за город и палила из револьверов по портретам государя. Потом пили водку, плясали… Одним словом, развлекались, как могли.

Впрочем, согласно полицейским донесениям, и в других случаях «некоторые гомельские обыватели имели возможность наблюдать целые учения еврейской молодежи… за городом человек до ста участников».

«Поголовное вооружение, с одной стороны, осознание своего численного превосходства — с другой подняло дух еврейского населения настолько, что среди молодежи стали говорить уже не о самозащите, а о необходимости отомстить за кишиневский погром». Действительно! Ведь христиан в Кишиневе убили всего пятерых, а евреев — почти сорок. Геволт! С точки зрения племенной морали, тут действительно необходимо отомстить.

«Евреи г. Гомеля… стали держать себя… прямо вызывающе; случаи оскорбления крестьян и рабочих как на словах, так и действиями стали повторяться все чаще и чаще».

Случая ждали, и он, разумеется, представился: 19 августа 1903 года на рынке подрались торговка селедками Малицкая и некий Шлыков. По одним данным, Малицкая плюнула в лицо покупателю, по другим — ударила его селедкой. Один кавказский человек даже предположил, что Малицкая исполняла национальный танец с селедками и случайно рубанула по Шлыкову… Но эту гипотезу мы отклоняем, как несерьезную.

Что сделал Шлыков Малицкой, история умалчивает, но несколько евреев напали на Шлыкова и стали его бить. Несколько крестьян пытались оттащить его, но тут раздались условные свистки, созывавшие евреев, и это «моментально подняло все еврейское население города». «Отовсюду раздавались крики: „Евреи! Евреи! На базар! Русский погром!“».

«Побросав покупки, крестьяне… спешно стали выезжать из города. Очевидцы свидетельствуют, что, настигая русских, евреи били их нещадно, били стариков, били женщин и даже детей. Одну девочку, например, стащили с подводы и, схватив за волосы, волочили по мостовой». Крестьянин Силков стоял в стороне, ел булку.