Прибыл он в Россию после того, как правительство Российской империи затеяло бороться с еврейской приграничной контрабандой. Для этого Николай I в 1843 году велел выселить всех евреев с 50-верстной полосы вдоль границ с Австрией и Пруссией. Два года дается евреям для продажи имущества, после переезда они могут пять лет не платить податей, им оказывается материальная помощь для переезда и обустройства на новом месте.

Называя вещи своими именами — власти сгоняли с насиженного места великое множество людей. Причем по национальному признаку: поляков и русинов никто не сгонял.

Действия правительства Российской империи вызвало яростное негодование всей Европы. Множество газет в Германии писало о преследовании евреев, прямо связывая это с деспотизмом и жестокостью правительства. В британском парламенте обсуждалось положение высылаемых. Во Франции благотворительные организации решили собрать денег для помощи евреям из приграничной зоны.

«Может быть, этим частным указом следует датировать первую грань эры воздействия европейского еврейства в защиту своих единоверцев в России — активного влияния, уже затем не прекращавшегося».

Осмелюсь поправить автора в одной только «незначительной» малости — «воздействовали» вовсе не только единоверцы евреев; даже не главным образом они. Действовала вся Европа, в том числе и христианская. В том числе во Франции деньги собирали французы вместе с евреями. А так все правильно.

Именно в 1846 году, в связи с попыткой выселения евреев из приграничной полосы, в Российскую империю приезжает сэр Мозес Монтефиоре.

Приехал он с рекомендательным письмом королевы Виктории, и ему позволили увидеть многое. Царь предлагает Монтефиоре с Киселевым, исполнявшим тогда обязанности председателя Еврейского комитета правительства, объездить места преимущественного заселения евреев, а затем представить на высочайшее рассмотрение свои замечания по поводу положения евреев.

Монтефиоре отправился в путешествие по западному краю. Для евреев он — невиданный еврей, сделавший неправдоподобную карьеру. Встречали Монтефиоре восторженно, как «Божьего посланника». В Вильно навстречу «Божьим посланникам» почетнейшие члены общины во главе с раввином выехали на ближайшую от города станцию, а тысячные толпы ждали их во всех предместьях.

Были выпущены в большом количестве портреты Монтефиоре и его жены. Еще в начале XX века во многих еврейских домах можно было увидеть на стенах эти портреты.

Для властей и для знати Монтефиоре — английский лорд. Его принимают с исключительными почестями, сэр Мозес удостаивается аудиенции у императора Николая I, после чего по указанию царя его посещают министры Уваров, Нессельроде и Киселев. По пути от границы до Петербурга он встречается с представителями местных властей. На банкете, устроенном генерал-губернатором Виленского края в честь гостей, присутствовала вся русская и польская знать.

Сэр Монтефиори уже из Лондона прислал Николаю I обширное письмо с предложениями вообще освободить евреев от ограничений, дать им «равноправие со всеми прочими подданными», «а до того возможно скорее уничтожить ограничения в праве жительства и передвижения в пределе черты оседлости», разрешить поездки во внутренние губернии и так далее.

Что мог ответить Николай? В основном довольно слабыми словами, что, мол, права евреям будут даны постепенно.

Второй раз Монтефиоре был в России в 1872 году. От имени английских евреев он принес императору Александру II поздравления по случаю празднования 200-летия рождения Петра I. Для почтенного пожилого гостя по приказу царя был приготовлен экстренный поезд. Сэр Монтефиоре участвовал во всех торжествах и, наверное, считал: эмансипация евреев Российской империи не за горами.