Одновременно усиливались репрессии против самих якобинцев. На улицах Парижа хозяйничала молодежь, которая разгромила помещения якобинского клуба, закрытого в ноябре 1794 г. по настоянию Конвента.

Термидорианцы спешным порядком ликвидировали

социально-экономическое законодательство якобинского Конвента. Отныне все ограничения, введенные против так называемой спекуляции, были отменены. Хотя государственное нормирование цен в течение некоторого времени формально все еще сохранялось, но на практике оно стало отходить в прошлое. В декабре 1794 г. был официально отменен закон о «максимуме». Вследствие восстановления свободы в торговле получили толчок к своему развитию нормальные экономические отношения в стране. Правда, как это часто происходит в период перемен, не обходилось без крайностей. Так, рабочие, мелкие ремесленники, городская, сельская беднота на какое-то время стали жертвой произвола торговцев, которые сразу же взвинтили цены на продукты.

Спекуляция, биржевой ажиотаж, махинации, связанные с падением денежного курса, получили небывалый размах. Количество выпущенных ассигнатов выросло с 8 млрд. ливров в 1794 до 20 млрд. к октябрю 1795 г. Курс ассигнатов стремительно падал. В июле

1794 г. за ассигнат в 10 ливров платили 34 ливра, в ноябре он стоил 24 ливра, в марте 1795 г. — 146,

а в апреле того же года — только 8 ливров. Соответственно возросли цены на товары, в первую очередь на предметы широкого потребления. Покупка и перепродажа продолжали служить источником быстрого обогащения. Казнокрадство, взяточничество стали повседневным и повсеместным явлением. Страна была ввергнута в хаос «дикого капитализма».

Доведенные до отчаяния жестокой нуждой и возмущенные реакционной политикой термидорианских правителей, весной 1795 г. трудящиеся Парижа дважды поднимали восстание. 12 жерминаля (1 апреля) население рабочих кварталов вышло на улицы с оружием в руках. Демонстранты заставили термидорианский Конвент выслушать их главные требования: «Хлеб! Конституцию 1793 года! Освобождение патриотов!» Но, лишенные руководства и четкого плана действий, они не сумели удержать свой первоначальный успех. Термидорианское правительство сосредоточило в Париже крупные вооруженные силы, и уже на следующий день восстание было подавлено.

Примерно через два месяца, 1 прериаля (20 мая), народные массы Парижа снова восстали. К этому времени положение рабочих и бедноты столицы стало еще хуже. С апреля по май цены на хлеб возросли в 2 — 2,5 раза. Такое крайне бедственное положение плебейских масс придало восстанию в прериале широкий размах и большую силу. На сторону восставшего народа перешло несколько батальонов национальной гвардии, а поэтому восставшим удалось захватить здание Конвента. Но и на этот раз восстание потерпело неудачу. 4 прериаля после ожесточенной борьбы восстание было подавлено вооруженными силами, которые оставались верными Конвенту.

После этого термидорианцы жестоко расправились с восставшими. Рабочее население парижских предместий было обезоружено, несколько тысяч человек арестованы, а затем осуждены и сосланы. «Последние монтаньяры», депутаты-якобинцы Ромм, Гужон, Субрани и трое других, которые поддерживали восстание, были приговорены к гильотине. Но они сами покончили с собой одним кинжалом, который умирающий передавал своему товарищу.

По плебейским массам, главному оплоту якобинской диктатуры, были нанесены сокрушительные удары. В южных департаментах, где было особенно сильно влияние жирондистов и роялистов, начался белый террор. Вооруженные люди нападали на тюрьмы, убивали заключенных в них якобинцев, топили их в реках. Массовые убийства заключенных были совершены в Лионе, Эксе, Марселе и других городах. В Тарасконе всех узников, которые находились в крепости, утопили в Роне.