В багажник, забитый всякой ерундой, десятилитровая канистра не влезла, пришлось оставить ее на заднем сиденье, к молчаливому неудовольствию Лехи. Ваньке же было все равно, он, похоже, так и не понял, куда и зачем мы едем. Едва я завел машину, как сзади донеслось тихое похрапывание — организм Ивана не смог противиться Морфею.

Я давно не сидел за рулем, тем более за рулем отечественного авто. Да уж, никакого усилителя руля, маленькие неудобные зеркала по бокам и прочие прелести продукции АвтоВАЗа девяностых годов, а сиденье какое неудобное!

— Как же там Аленка-то, — вздохнул тихонько Леха.

— Что случилось-то? — спокойно осведомился Семен.

— Непонятно, сказали просто по радио, что чрезвычайная ситуация, всем спрятаться, закрыться, избегать скоплений людей, не въезжать в город…

— Так а чего обратно поехали тогда?

— Того, — буркнул Леха. — У тебя что, родители не в Ижевске живут, в Сан-Тропе, может? Я пока своих не увижу, и Аленку тоже, не успокоюсь.

— Хоть бы сказали, что там, вот о чем теперь думать!

Я никогда не водил машину так быстро. Выезжая с массива, я был близок к повторению подвига виденного полчаса назад лихача. Скрипящая и дребезжащая «четверка» Ваньки резво летела по ухабистой дороге, вздымая пыль и выплевывая из-под колес мелкие камни. Сам же Ванька пребывал в анабиозе, выход из которого пока не предвиделся.

У самого выезда на трассу я притормозил, хотя с обеих сторон вроде бы было чисто. Как выяснилось, я проявил осторожность не зря — слева вдруг вынеслись три черных джипа с наглухо тонированными стеклами и мигалками на крышах. На невероятной скорости они пронеслись мимо нас, прочь от города, и исчезли за горизонтом.

— Президент слинял, — мрачно констатировал Семен. — Значит, все хреново.

Еще раз осмотревшись, я от души надавил на газ и лихо выехал на шоссе. Попутных машин не попадалось. Никто не обгонял нас, и мы тоже никого не так и догнали. Зато поток автомобилей, идущих нам навстречу, становился все больше. Пару раз я ловил на себе изумленные взгляды водителей и их пассажиров, которые тут же исчезали в потоке. Похоже, им казалось странным, что мы едем туда, откуда все бегут.

— Мне все это не нравится, — посетовал Леха. — Чего пялятся?

Он так и держал в руках мобильник, пытаясь дозвониться хоть до кого-то. Семен тоже пробовал было связаться с матерью, но после пары неудачных попыток бросил эту затею.

— Даже мобильный Интернет, похоже, не работает. Вроде 3G-сигнал есть, но никакие страницы не открываются.

— Спокойно, Леха, скоро будем в городе, — сказал я, сворачивая на заправку.

— Куда ты поехал? — Лехино негодование приобретало все более скверные обороты.

— У нас бензин почти на нуле, а кто знает, сколько нам придется в городе мотаться? — урезонил его я. — Семен, бери канистры, я пойду платить, а ты заправляй.

Наша машина была единственной на шесть колонок. Внутри также не было видно клиентов, только охранник и кассир о чем-то шушукались у прилавка. Их бледные напуганные лица и озабоченный тон говорили сами за себя.

— Здравствуйте, четвертая колонка, девяносто второй, полный бак, — я положил на прилавок две тысячных купюры.

— С какой стороны едете, молодежь? — спросил охранник.

Я окинул его взглядом — самый обычный мужичок лет пятидесяти, невысокий и худой, от чего форма на нем висела мешковато.