Что он намерен взять с собой? Знаете, ничего особенного.

Солидный запас инъекторов. Всяких: и старых, игольных, и современных импрессоров. Несколько коробок с ампулами, на которых привычные обозначения и названия заменены какими-то символами, чей смысл, надо думать, доктору Кордо ясен. Какие-то средства для орального приёма. Набор хирургических инструментов, весьма современный – электроники больше, чем инструментальной стали. Кислородные маски, какие используют иногда для тяжело больных. Хотя точнее было бы сказать: «газовые» – по ним ведь можно подавать не только кислород. Ну, в конце концов, он доктор медицины, почему бы и нет?

Что ещё возьмёт он в дорогу? Кристаллоплеер. Несколько видео– и аудиокристаллов. Что на них – фильмы, симфонии? Репродукции великих полотен – тех, что можно без устали разглядывать часами, уходя в них, живя в них и учась жить? Записи не менее великих книг и поэм – чтобы скрашивать часы досуга? Или, может быть, для воздействия на чью-то психику? Ведь и такое бывает, и кристаллы, случается, заключают в себе какие-то секреты. Такие времена: эпоха высочайших технологий. Не всегда, правда, гуманных. Ну, а низкие технологии что, были гуманнее? Нет? Вот и мы так же думаем.

Гуманность, кстати, может проявляться очень по-разному. N’est-ce pas?

Орлен аккуратно, сосредоточенно уложил отобранное в два чемоданчика. Металлических. Надёжных. Бельё и предметы туалета уже не столь сосредоточенно запихнул в сумку. Застегнул, защёлкнул, запер. Остановился посреди помещения, медленно обвёл глазами, как бы размышляя – не позабыл ли чего. Сделал шаг. Снова постоял в неподвижности. Пожал плечами. Решительно подошёл к дверце стенного шкафчика, из которого до сих пор ничего не доставал, даже и близко не подходил. Да и что там могло храниться, кроме каких-нибудь салфеток и разовых перчаток? Дверца с виду была лёгкой, в наше время сказали бы – «фанерной». Только замок внушал уважение. Набирая код, Орлену пришлось потерять ещё несколько минут. Наконец он распахнул дверцу. Под «фанерой» оказалась стальная подкладка, сантиметров пятнадцать толщиной. В открывшемся небольшом пространстве стояли инструменты – не хирургические, а из другого набора. Тоже очень современные. Немного подумав, доктор выбрал три и уложил в сумку. Чартерный полёт под эгидой Комитета ДУ – следовательно, досмотра не будет ни здесь, ни, надо полагать, на Эване. Впрочем, может быть, их и не понадобится выносить с корабля. Они вообще вряд ли пригодятся. Но с ними как-то спокойнее на душе.

Теперь действительно было всё. Орлен позвонил. Вошёл служитель, повинуясь кивку, подхватил чемоданчики и сумку. Внизу скользун в нетерпении уже рыл землю копытом.

Но не бывает так, чтобы, собираясь, чего-нибудь да не забыть. Вот и сейчас: всё взял, а кристаллы с записями забыл. Растяпа. Наверное, какая-то важная мысль его отвлекла.

Кстати, у скользунов не бывает копыт, вы разве не знали?

Корабль Орлену понравился – во всяком случае, судя по той улыбке, что промелькнула по его лицу, когда он вылез из кабины скользуна в двух шагах от корабельного трапа. «Дауд». Классная яхточка. Похоже, хотел даже что-то сказать, однако промолчал. Наверху, в проёме люка, его встретил капитан, он же пилот. И он же – инженер. Видимо, статус пассажира не требовал наличия полного экипажа. А уж кораблю и одного капитана было многовато. Машина сама с собой прекрасно справлялась.

Кордо это не смутило. Ответив на традиционное приветствие и пожав руку капитану, а также выслушав приглашение чувствовать себя в пассажирских апартаментах как дома, он проговорил:

– С вашего позволения, мастер, я хотел бы лететь в кресле второго пилота.

На что капитан ответил:

– Прискорбно, но такого права у вас нет. Да и ко-пилот мне абсолютно не нужен.