|
Восстановить подобный портрет было невозможно, только заменить другим, который абсолютно точно не смог бы назвать имя своего убийцы. Том спрятал портрет во внутренний карман мантии, еще раз огляделся, затем решительно распахнул окно. Опустившись на землю, он поднял палочку вверх. — Еще один штрих, — пробормотал он. Убийства Дамблдора Том не планировал, да и не думал, что у него что-то может получиться. Но сейчас он пытался извлечь из него максимум пользы. — Морсмордре! Эйлин в это время металась по комнате, не находя себе места. Она не понимала, что это были за люди, и чего они от нее хотели. А еще она просто чудовищно испугалась за мальчиков. Прибыв домой, Эйлин убедилась, что испугалась она одна. Мальчишки тут же принялись обсуждать удар в глаз, сваливший на пол здорового мужика. Не успела она немного успокоиться, как появился Малфой, притащивший двух мальчиков пяти и шести лет. Одного из них, Ника Эйвери, она знала; второго, голубоглазого брюнета, ей представили как Рейнарда Мальсибера. Она успела только поинтересоваться, что именно она должна со всем этим детским садом делать? И почему детей притащили к ней на ночь глядя? — Эйлин, возникли некоторые проблемы, связанные с сегодняшним происшествием. Будет лучше, если мальчики побудут здесь. На доме стоит защита, так что вам ничего здесь не грозит. Но предостережения, которые озвучил Реддл, лучше соблюдать. Не отвечайте на письма, вообще не открывайте конверты, если только их не принесет Гермес. А теперь извините, Эйлин, но у меня действительно очень мало времени. — Где Том? — У него много дел, он придет к вам, как только освободится. Больше Абраксас не стал ничего говорить и стремительно вышел из дома. Прибывшие вечером Хадсоны приняли пополнение с тихими смешками. Мальчишки устроились в комнате Северуса, куда хозяева притащили еще несколько матрасов. Эйлин, отловив Северуса и Люциуса, строго-настрого запретила им рассказывать о произошедшем. Под угрозой остаться без палочки на неделю и плевать на выбросы, Сев прижал свое сокровище к груди и торжественно пообещал ничего никому не рассказывать. На Люциуса же подействовало внушение отца, высказанное им на прощанье. Удостоверившись, что все мальчики спят, Эйлин долго стояла под душем, пытаясь сбросить напряжение. Помогло плохо. Она набросила халат, вышла из душа и принялась метаться. Том появился внезапно. Наплевав на все законы вежливости, он просто аппарировал в комнату Эйлин. — Что происходит? — прошептала женщина. — Тсс, не сейчас, — Том только теперь почувствовал, что в крови бушует адреналин, вызванный последними убийствами. То, что раньше вызывало эйфорию само по себе, сейчас требовало выхода. — Не сопротивляйся, не надо. Мне это нужно, — прошептал он, прижимая женщину к стене и стягивая с нее халат. Эйлин так и не удалось стащить с него рубашку, получилось только расстегнуть. — Почему ты все-таки не любишь кровати? — он прикусил кожу на шее, и она тихонько застонала. — Даже не думай, что бы ты там себе ни навоображал, замуж я за тебя не выйду. — Мы потом это обсудим, а пока, ради Мерлина, помолчи.
Эпилог. Восемь лет спустя. На перроне было шумно, как всегда бывает первого сентября. Дети носились по всему перрону, ухали совы, родители пытались дать последние наставления своим отпрыскам. Благодаря политике Министерства магии, маги потихоньку стали контактировать с магглами, и теперь родители магглорожденных волшебников могли пройти на платформу 9 и 3/4, а не бросать своих детей одних. У стены стояли дежурные маги, которые помогали обычным людям преодолеть барьер, оставшийся как дань традициям. Не сразу все пошло гладко, были и истерики с той и другой стороны, и нежелание пересматривать древний документ. Много чего было. За эти восемь лет Том Реддл даже пару раз вспоминал, что когда-то называл себя Лорд Волдеморт. Но все это касалось исключительно сильных мира сего. Как и предсказывала Эйлин, простые люди встретили воссоединение двух миров, если не на ура, хотя кто бы отказался от того, чтобы сказка внезапно стала былью, то, по крайней мере, безразлично. |
