|
Можно проделать простое вычисление: “Газель” стоила государству сорок пять миллионов соляров. Столько же оно должно списать, если почему-либо один из таких кораблей вдруг потеряется. Маневры флота, проводимые в это время, стоят уже около пятидесяти миллиардов соляров, что тысячекратно превышает цену “Газели”. Мы, как и множество других сограждан, считаем, что не все то, что делается в министерствах нашей столицы, правильно и нужно, но мы не думаем, что нам стоит подозревать правительство в отсутствии у него знаний по математике и опыта в торговле. Ни один глупец не будет проводить маневры стоимостью, может быть, сто миллиардов соляров только для того, чтобы отыскать объект стоимостью самое большее пятьдесят миллионов соляров.
Как мы узнали из надежных источников, эти грандиозные маневры флота предприняты для того, чтобы провести мероприятия по усилению защитной готовности кораблей, и эти мероприятия в дальнейшем должны стать обычными. О стоимости общего количества таких мероприятий могут быть разные мнения. Не нужно впадать в панику, прибедняться, беспокоиться и верить слухам”.
* * * — Что-нибудь случилось? — спросил Саттни, войдя в централь управления. Оливер Роане, забурчав, поднялся. — Я не знаю, — угрюмо ответил он. — Он однажды что-то повернул и сказал, что это был климатизатор. Ронсон Лауэр стоял у входа. Челлиж, наблюдавший за ним и за Саттни, заметил, как Лауэр вздрогнул и, пригнувшись, застыл, словно кошка перед прыжком. Он самый опасный из них, подумал Челлиж. Быстрый и беззастенчивый, Уолтер Саттни тоже повернулся, угрожающе посмотрев на него. — Что это было, Челлиж? — спросил он. Гюнтер Челлиж ничего не ответил. Саттни приблизился на пару шагов. — Отвечайте, Челлиж! — с нажимом приказал он. — Это был климатизатор? — Нет, — тихо ответил Челлиж, не спуская глаз с Ронсона Лауэра. — Что ж это тогда было? — спросил Саттни. — Я этого не знаю, — тихо ответил Челлиж. — Я просто нажал на две кнопки. Уголком глаза он заметил, как Ронсон Лауэр схватился за оружие, висевшее в кобуре у него на поясе. — Почему? — спросил Саттни. — Чтобы выиграть время, — ответил Челлиж и встал. — Что вы намереваетесь делать? Лауэр молча подошел. Оружие в руке, во взгляде жажда убийства. — Чем дольше мы здесь останемся, тем лучше для меня, не правда ли? Это вполне достаточное основание, — ответил наконец Челлиж. На лице Уолтера Саттни появились первые признаки замешательства. Он не понимал, как кто-то, полностью находящийся в его власти, может действовать против его воли и еще открыто признавать это. В паре метров от него стоял Оливер Роане, неуклюжий, с открытым ртом и, очевидно, совершенно ничего не понимающий. Ронсон Лауэр, напротив, кошачьими шагами приближался к ним. Гюнтер Челлиж почувствовал, что это действует ему на нервы. С остатками внутреннего спокойствия, все еще остававшимися у него, он сказал; — Берегитесь Лауэра, Саттни! — Саттни обернулся, и Челлиж продолжил: — Он хочет убить единственного человека, который может управлять этим кораблем. Уолтер Саттни посмотрел на приближавшегося Лауэра и увидел в его взгляде то, что тот готов был сделать. — Тише! — проревел он. — Лауэр, оставайтесь на месте! И уберите оружие! Ронсон Лауэр испуганно подчинился. — Он нас предал, — прошипел он. — Теперь мы должны пару дней висеть в пространстве. — Я могу вас за это убить, — спокойно сказал Саттни. |
