Кристина рванулась.

— Отпусти меня! Мне надо к Ивару!

Внезапно Синий ослабил хватку. Страшная мысль поразила его в самое сердце.

— Так ты что?.. Ты и Алтаев… Тебе он важнее, чем наше дело? И даже чем я?!!

Кристина ничего не ответила. Она тяжело дышала, кровь прилила к ее щекам.

— Извини, — только и смогла произнести она и, повернув замок, выбежала на лестничную площадку.

Кристина знала, что надо делать. Через полчаса она уже сидела в рабочем кабинете директора телеканала «Волна».

Вогулина встретила ее весьма приветливо.

— Ну что, блудный ребенок, вернулась? А мы то уж не знали, что и думать, когда ты исчезла.

Видно было, что пожилая директриса и вправду весьма переживала за Кристину.

— Человек, которого обвинили в причастности к моему похищению, ни в чем не виноват! — задыхаясь от волнения, произнесла Кристина. — Мне надо сказать об этом!

— Так почему ты не пойдешь в милицию? — крайне удивилась Вогулина.

Но Кристина лишь покачала головой.

— Я не могу! Они могут снова схватить меня… У них везде свои люди…

— Погоди, погоди! — замахала на нее руками Вогулина. — Кто «они»? Кому вообще потребовалось тебя похищать?

И тут Кристина разревелась. Ей было так страшно и обидно, что все на нее ополчились, что кто-то хочет убить ее, что ее Ивара засадили в тюрьму…

— Значит так… — сказала Вогулина, выслушав историю Кристины. — Я тебя выпущу в эфир, и ты заявишь во всеуслышание, что ты просто уехала навестить родителей, и что никто тебя и не думал похищать. Я полагаю, после этого заявления Алтаева сразу же выпустят.

— А вы не думаете, что Стольников будет недоволен, что я вновь появилась на «Волне»? — всхлипнув, спросила Кристина.

— Не думаю, — покачала седовласой головой директриса. — Он наоборот до смерти будет рад, что с его людей снимут все подозрения.

— Значит, рассказывать о Пименове и его делишках нельзя?

— Конечно, нельзя. У тебя же нет никаких доказательств. А мне судебных разбирательств за распространение ложной информации не надо. И вообще наезжать на таких людей как Пименов, не имея ничего за спиной, чрезвычайно глупо. Как думаешь?

Кристина кивнула.

— Да, конечно, вы абсолютно правы…

На дворе стояла суббота — последний день перед выборами, когда агитация уже запрещена. В это благословенное время выборщикам полагается доделывать все дела, рвать ненужные бумаги и готовиться к завтрашней пьянке — по случаю победы или по случаю поражения.

Но Боголюб, Никитин и Леденцова даже не поехали в штаб. Они собрались на квартире у Боги и просто сидели, ожидая хоть каких-нибудь известий.

Все, что было возможно сделать для скорейшего освобождения Ивара, было сделано. Леденцова нашла каких-то крутых адвокатов, Боголюб позвонил знакомым и незнакомым силовикам и бандитам, Никитин состряпал и разослал пресс-релиз, сообщающий, что все написанное против Алтаева — вранье и провокация…

Оставалось только ждать, что это даст хоть какие-нибудь результаты.

Делать было нечего, но негативщики все равно не расходились.

Время от времени телефон на тумбочке вздрагивал от звонков. Это звонили журналисты Никитина и боголюбовские «внештатные сотрудники». Они жаждали зарплаты за проделанную работу.