– А кости?

– А вот кости у нас… да, перепиливались. Зубчатым инструментом хорошей закалки. Не медицинским, каким-то подручным, но весьма подходящим.

– Ну, в общем-то, я согласен с описанием. Видел я эти надрезы и надпилы. Ты можешь что-то предположить? – Гуров задумчиво посмотрел на напарника.

– Я их не видел, но, судя по резюме – это очень острый нож из хорошей стали и пила. Хотя…

– Ага, засомневался! – заявил Гуров. – Это правильно. Ты представь себе все в нужном порядке. Преступник сперва пользуется ножом, потом пилит кость. Он, Стас, обязательно заденет края мягких тканей, вот что важно. Не ширкал там никто пилой.

– А как?

– Вот и я не знаю как. – Гуров развел руками. – Сдается мне, что там использовался какой-то не совсем обычный инструмент, хотя и с зубьями, как у пилы. Тут патологоанатом ошибиться не мог.

– Специальный инструмент, – повторил в задумчивости Крячко. – Ну, может быть. Хотя опять все говорит о правоте твоего предположения. Хитрый тип, который все до мелочей предусмотрел. С другой стороны, у психически больных иногда и не такие завихрения бывают в мозгах. Иной раз им и профессор от криминалистики позавидует.

– Нет, Стас. Отдельные ходы у психически больных иногда бывают на грани гениальности. Но так организовать преступление, предусмотреть каждый свой шаг!.. Я бы сказал, что тут действовал профессионал. Например, бывший полицейский. Как раз с большим опытом в области расследования самых кровавых убийств.

– Ладно, сгодится как еще одна рабочая версия. Вопрос в том, как мы ее будем отрабатывать. Бывших полицейских по Москве пруд пруди. А если он приехал издалека, то искать именно по этому признаку – гиблое дело. Но заметочку себе в голове оставим, когда будем отрабатывать связи погибшего. Давай обратимся к кое-каким прошлым нашим делам. Например, к тому, по которому ты в свое время в Саратов ездил.

– Дело черных хирургов? Не вижу связи.

– Почему же? – возразил Крячко. – Связей хоть отбавляй. Специальный инструмент, например. Ты ведь не исключаешь такой возможности, что эти люди даже изобрели и изготовили специальный инструмент? Из соответствующей стали, с хорошей закалкой, строго определенной заточкой.

– В таких условиях извлекать органы? – с сомнением спросил Гуров. – Это нереально. Антисептика! Микробы! Грязь. Они должны были сначала в стерильных условиях его выпотрошить, а уж потом выбрасывать тело. Да и органы бомжа или алкаша не являются особой ценностью. Скорее наоборот.

– А если это чисто проверка инструмента? – продолжал настаивать на своем Крячко. – Испытания? В морге нельзя, там свидетелей полно. На мясных складах тоже. Там любая служба безопасности сразу засечет и пришьет попытку кражи. А тут – милое дело. И инструмент опробовали, и полицию на ложный след навели. Чистая работа. Убедились, что режет, пилит.

– Натяжки, Стас! – возразил Гуров. – Зачем изобретать инструмент, когда в хирургии все давно сделано. А если добычей органов решили заняться люди, далекие от хирургии, то у них ничего не получится. Сам подумай. В наше время не раздобыть такой ерунды, как хирургический инструмент?

– Ладно, с экзотикой не получилось. – Крячко хмыкнул. – А как насчет сокрытия следов преступления путем убийства невольного свидетеля. Антураж создан опять же с целью нас запутать и навести на ложный след. Бомж мог видеть все, что угодно.

– Только не квартирную кражу или другую мелочь. Вот тут я согласен, Стас, надо в план работы вставить задание ребятам порыться в сводках и выбрать значимые преступления. Может, где-то рядом бомжи и крутились. – Гуров замолчал и пристально посмотрел на Крячко: – Слушай, Стас, а ты помнишь, лет десять назад было у нас с тобой дело?.