— Этому идиоту лучше не шутить с лазерником здесь, в отсеке, — проворчал еще кто-то. — А то как бы нам всем в пыль не разлететься.

— Не стреляйте, капитан! — приказал Мак. — Говорит Макинтош. Вы во взрывоопасной зоне.

— Бруд мертв! — заявил хриплый мальчишеский голос. — Да примет его Корабль. Да примет и простит Корабль нас всех.

Дуло лазерника уставилось на зрителей, экран осветился ярчайшей вспышкой и потемнел.

Беатрис дернула Мака за рукав:

— Он островитянин. Он исповедует ту же древнюю религию, что и моя семья. Некоторые из них считают, что постройка безднолета по образу и подобию Корабля — кощунство и богохульство. Другие полагают, что ОМП нужно позволить умереть и что он, а точнее она, тоже человек и, значит, его держат здесь в рабстве.

Макинтош прикрыл микрофон интеркома ладонью и сказал:

— Честно говоря, я не очень-то верю, что капитан мертв. Это было бы слишком просто. И зачем стрелять в камеру, а не в ОМП? Ты островитянка, вот и попробуй с ним поговорить. Сыграй роль фанатички и, если он так уж хочет, пообещай, что выпустишь его в эфир. Мои ребята останутся здесь и помогут чем смогут.

— А ты куда?

В глазах Беатрис он прочитал животный страх при мысли, что им придется расстаться.

«Что же они с ней сделали!»

Мак обнял ее и прижал к себе. Его ребята тут же с безразличным видом деликатно отлетели в сторону.

— Мы со Спадом знаем несколько входов и выходов на станции, которые не указаны ни на одном плане.

Беатрис прижалась к нему так тесно, как только позволяли скафандры.

— Я все переживу, кроме разлуки с тобой. Конечно, не стоило устраивать мелодраму на глазах твоих ребят, но я не могу этого не сказать.

— Я очень рад, что ты это все же сказала. — Мак улыбнулся и поцеловал ее.

Кто-то из команды смущенно закашлял, а кто-то откровенно хихикнул.

— С тобой останется Хаббард, а остальные будут охранять подходы. Судя по твоим подсчетам, несколько человек из команды Бруда еще бродят по станции. А сам он что-то затевает, нутром чую.

Помахав команде рукой, Макинтош включил двигатель скафандра и помчался в сторону помещений Контроля.

Судьбу человека определяют силы тьмы, бесчувствия и безлюбовья.

Рико не мог видеть сквозь иллюзию и знал, что и Бен не может видеть его. Точно так же он не мог видеть и Неви с Зенцем. На всякий случай Рико просвистел сигнал: «Затихарись!» Оставалось только надеяться, что Неви не пересечет границ зоны, на которую распространялась иллюзия, потому что тогда они снова станут видимыми. Но тут суперагент открыл стрельбу, и Рико упал на песок.

«Что ж, пришло время подкинуть ему еще один сюрприз», — решил он и откатился под прикрытие большого камня.

Тем временем Неви выпустил весь заряд в сторону скал, за которыми прятались Бен и Криста. Спиной к спине с ним стоял Зенц и удерживал на мушке с дюжину заваатан.

— Береги заряды! — скомандовал через плечо Неви. — Нам придется задержаться здесь ненадолго.

И повисла тишина, нарушаемая лишь тяжелым дыханием, шорохом прибоя и слабым потрескиванием остывающего ствола лазерника.

Рико почувствовал, как его обвивает влажная плеть, и почему-то ему вспомнились сильные отцовские руки, когда тот одним махом поднимал его с берега на палубу. А живот щекотала кожистая почка келпа, и это нежное прикосновение больше всего напоминало ласку маленькой женской ладони.

Он вспомнил о Снейдж, и в ту же секунду в десяти метрах от Неви в воздухе повисло ее лицо. Набежавшая волна лизнула кусок шкуры дирижаблика и обдала пеной ботинки агента.

— Что за черт?!

Неви шагнул вперед, потом сделал еще шаг, а за ним след в след передвинулся Зенц.