Это имело смысл, но Мария не могла себя заставить. Гордость запрещала обнаруживать слабость в присутствии Тео. Когда начались очередные схватки, она только заскрипела зубами. Ей приходилось помогать бабушке принимать роды, но она просто кипятила воду и заворачивала новорожденного. Мария и подумать не могла, что будет рожать в страшных муках, полагаясь лишь на сильные руки мужа.

Терзаемая болью, она повернулась к Тео и прижалась к нему щекой. Нужно было держаться и сделать все, чтобы не повредить ребенку.

— Мне холодно, — прошептала она. Теодор тут же снял с себя пальто и укрыл ее по шею. Он баюкал ее, тревожно смотрел в лицо, но Мария ничего не видела. Она закрыла глаза, пытаясь собраться с силами для новых схваток. Вокруг тьма и боль сгустилась. Нет, она не выживет! Перед ней открылся длинный таинственный тоннель. Наверное, в конце этого тоннеля ее ждет Макс…

— Тео, — слабо позвала она.

— Да-да, я здесь.

— Если… со мной что-нибудь случится…

— Перестаньте, — быстро пробормотал он.

— Но если… если я умру… вы ведь не возненавидите из-за меня моего ребенка… правда?

— Мари!

Полуобезумевшая от боли женщина мельком заметила, что он чуть ли не впервые по-настоящему обеспокоен.

— Обещайте мне…

— Прекратите! — прикрикнул Теодор. — Глупости! Вы не умрете.

В конце тоннеля появился свет. Сейчас она увидит его…

— Максимилиан ждет меня, — прошептала она. — Я нужна ему. Всегда была нужна.

— Но мне вы нужны тоже! Мари, опомнитесь, его здесь нет. Это иллюзия. Откройте глаза. Посмотрите на меня.

Она лежала в объятиях Тео и едва дышала.

— Посмотрите на меня! — внезапно ужаснувшись, крикнул он.

Боль набросилась на нее с новой силой. Мария выгнулась дугой и протянула руки, стремясь обнять его за шею. Тео наклонил голову.

— Все в порядке, дорогая, все в порядке… Врачи скоро приедут.

— Нет, только вы… — выдохнула она. — Хочу, чтобы вы…

— Я здесь. Положитесь на меня.

Опасная ситуация заставила их забыть былую вражду. Образ Макса исчез. В болезненном бреду Мария думала только о Тео, прижималась к нему и чувствовала, что в нее вливаются его силы.

Схватки стали повторяться чаще. Она с ужасом поняла, что наступают роды.

— Теперь все… — выдохнула Мария.

— О Боже! Я посмотрю, не идет ли «скорая».

— Нет! — крикнула она и вцепилась в Тео. — Не бросайте меня!

Мария откинулась навзничь и почувствовала, что ребенок рвется на свет. Теодор помог ему: как только дитя очутилось у него в руках, он стащил с себя пиджак и завернул в него крошечное тельце.

— Мальчик, — изумленно сказал Тео и вдруг со страхом воскликнул, — он не дышит!

— Дайте его мне. — Мария протянула руки и приняла сына. Она перевернула его и легонько шлепнула по попке. Результат не обманул ожиданий. Ребенок сморщился и заплакал.

Она почувствовала себя измученной, опустошенной и в то же время ликовала. Сын, из-за которого было сломано столько копий, наконец родился и покоился в объятиях матери. Он был прекрасен.

— Макс, — прошептала Мария. — Мой маленький Макс. Я назову тебя в честь отца.

Внезапно она ощутила скорбь по Максу-старшему, которому не суждено было увидеть сына. Раньше она оплакивала потерю любимого, теперь же горевала по тому, что потерял он сам. Максимилиан не выходил у нее из головы.