Он знал, что при убитом нашли рюкзак с книгами и три ручки, причем заправленные чернилами. Сергиенко опросил родителей Иншакова, и те сообщили, что сын никогда не писал ни гелевыми, ни шариковыми, ни какими‑то другими ручками. Коля предпочитал делать заметки не особо популярными ныне перьевыми.

– Он говорил, что от чернил по‑особому пахнет, – плакала его мать, – и это помогает ему сосредоточиться. Николаша и не прикоснулся бы к шариковой ручке. Да и где ему ее взять?

На этот вопрос у Валерия был ответ.

В Николая выстрелили в магазинчике на окраине Москвы. Каждый понедельник, среду и пятницу Иншаков ездил через весь город к своему репетитору, профессору Габриляну, очень педантичному человеку. Всякий раз, выходя от преподавателя, мальчик заглядывал в местный мини‑маркет, где в поздний час практически не было покупателей, покупал два шоколадных батончика и съедал их по дороге домой. Родители тщательно следили за здоровьем сына, не позволяли ему лакомиться дешевыми вредными, по их мнению, сладостями, и Коля, в отличие от большинства подростков, не закатывал им скандалов. Он покупал конфеты и ел их тайком.

Продавщица хорошо запомнила вежливого подростка, который три раза в неделю навещал ее точку. Грошовые шоколадки в маркете были всегда. Коля входил, громко говорил: «Здравствуйте», затем шел в глубь стоек и спустя короткое время возникал у кассы. Вот только в день его смерти заведенный порядок был нарушен. В роковой вечер Коля поспешил к своим любимым сладостям, потом подошел к продавщице и заявил:

– А батончиков нет!

– Не может быть, – возразила женщина, – на полке была целая коробка. Пойдем покажу.

Через пару секунд, увидев пустое место вместо картонной упаковки с товаром, кассирша возмутилась:

– Украли! Давно говорила хозяину, что надо повесить камеру, а он жадничает. Мальчик, не уходи, я на склад сбегаю.

– Конечно, – кивнул Коля. – Не беспокойтесь, я не тороплюсь и за магазином в ваше отсутствие присмотрю.

Продавщица отсутствовала минут десять, а когда вернулась, Николая у кассы не было. Она подумала, что парню надоело ждать, и села на табуретку читать книгу. Следующий покупатель зарулил в магазин где‑то через час. Он сразу направился в отдел, где стояли бутылки с пивом, и вдруг закричал. На полу, между стеллажами, он обнаружил труп Коли.

Бумага с нарисованным квадратом оказалась ценником на пиво. А квадрат был начертан ручкой, взятой из держателя, торчавшего по соседству. Было непонятно, как Иншаков оказался у стеллажей с бутылками, ведь парнишка никогда не прикасался к спиртному и пива не употреблял.

– Николаша не мог взять ценник и использовать его в качестве бумаги для записей, – категорично заявил старший Иншаков. – Во‑первых, он не так воспитан, а во‑вторых, у сына при себе был рюкзак с блокнотом и тетрадями.

Если верить родителям, то выходило, что квадрат изобразил убийца, и Сергиенко сделал стойку.

Происшествие с Николаем не походило на случайное ограбление. Кошелек, часы, крестик на золотой цепочке, мобильный телефон – все осталось при мальчике. И навряд ли наркоман‑алкоголик, желавший во что бы то ни стало раздобыть денег на дозу или выпивку, смог бы точно выстрелить жертве в лоб – у этих людей, как правило, трясутся руки.

На следующий день после убийства Валерию позвонила продавщица.

– Не знаю, может, я вас зря беспокою, – промямлила она, – но батончики нашлись.

– Какие? – не понял Сергиенко.

– Ну, те, что с полки пропали, – объяснила тетка. – Сегодня уборщица зал мыла и обнаружила упаковку, которая вчера исчезла.