Сандра Ди скучна. Элизабет с удовольствием станет плохой девчонкой. Им достаются все радости. Ей так надоело быть девочкой-паинькой, потому что девочка-паинька скучна, глупа, тупа. Каждый день продает товары, предназначенные для любовных утех, но не своих – чужих.

Только в своих фантазиях, отбросив все запреты высокой морали, она становится раскованной. В результате жизнь проходит мимо. Так и промчатся годы. Она представила себе удручающую картину: старуха, погруженная в фантастические видения, в мечты, не подкрепленные даже воспоминанием о настоящей любви.

И когда Адам Кэйвано распахнул перед ней двери своих роскошных апартаментов, она была готова на все, мечтая испробовать запретный плод.

Но жизнь подшутила над ней.

Адам буквально сгорал от страсти… при мысли о новом отеле, который строит в Чикаго. Он повел ее в спальню, и глаза его горели от желания… показать ей макет этого нового отеля. Его голос дрожал от жажды… увидеть как можно скорее этот отель. И у него наступил оргазм… при мысли о том,

какое место займет это последнее достижение в его флотилии процветающих отелей. Потом они говорили о делах за пирожными и кофе, которые он велел принести.

Смеясь над собственной наивностью, Элизабет положила расческу и отвернулась от зеркала. И тут услышала легкий стук в дверь.

– Заходи, солнышко, – проговорила она.

На пороге появился Тэд Рэндольф и закрыл за собой дверь на задвижку. Ошеломленная, Элизабет уставилась на него.

– Ты, вероятно, ожидала Кэйвано?

Быстро оправившись от охватившего ее удивления, она бросила:

– Нет, кого-нибудь из детей. Даже не предполагала, что ты настолько невоспитан! Крадешься среди ночи по моему дому, после того как тебе указали на дверь!

– Я не все сказал, что хотел.

– А я выслушала все, что хотела.

– Как безответственно ты вела себя! Я ожидал гораздо большего от такой женщины, как ты.

– Чего же ты ожидал? И от какой «такой женщины»? Что делает меня непохожей на других женщин?

– Благоразумие, порядочность. И ум. Ты ведь прекрасно знаешь, что Адам Кэйвано – типичный плейбой. И нечего тебе связываться с этим скользким дельцом.

– Он вовсе не скользкий делец. Он – джентльмен в полном смысле этого слова.

Тэд прошел в глубь комнаты. Элизабет видела, что он сдерживается и говорит тихо, лишь из опасения разбудить детей, чьи спальни находились в противоположном конце коридора. От Тэда буквально разило виски. Видимо, он подогрел свой гнев там, внизу, пропустив стаканчик-другой.

– Если он и вел себя как джентльмен и не потащил тебя в постель, то только потому, что хотел произвести хорошее впечатление. Единственное, что отличает его от уличного мошенника, слоняющегося в поисках девочки, так это цена его костюма. Или именно это и привлекло тебя? Его деньги?

– Вовсе нет! Он мне нравится. Он интересный человек, и он… – Вдруг она осознала, что вовсе не обязана оправдываться перед Тэдом Рэндольфом. Одно-единственное свидание на Осеннем фестивале не заслуживает церковного отлучения. Она подбоченилась. – Кто дал вам право, мистер Рэндольф, – она снова перешла с ним на «вы», – допрашивать меня? – И приняв вызывающе кокетливый вид, слегка наклонив голову и хлопая ресницами, как царица бала, проговорила: – Или вы очень печетесь о моей добродетели? Разумеется, из самых лучших побуждений?

Его слова буквально обожгли ее. Почти парализовали. Она никогда не думала, что мягкий, добрый мистер Рэндольф способен на такие вульгарные выражения, и как раз, когда размышляла об этом, он устремился к ней и слегка потряс за плечи.