– Ни за что, – ответил Зик, глядя на сцену. – Мы хотим застать призрака врасплох, верно? Мы ведь не хотим предупреждать его о нашем прибытии.

Мы тесно прижались друг к другу и медленно двинулись по центральному проходу к сцене. В тусклом свете наши тела отбрасывали на сиденья длинные тени.

«Призрачные тени», – подумала я.

Что это? Не тень ли метнулась возле сцены7

Нет.

«Хватит, Брук, – одернула я себя. – Не позволяй своему воображению переходить границы. Не сегодня».

Пока мы медленно шли вперед, я все время озиралась по сторонам, с опаской осматривала сцену и ряды стульев.

«Где он? – думала я. – Где он, этот призрак? Может быть, он живет в темной комнате глубоко под сценой?»

Мы были совсем близко от сцены, когда раздался какой-то звук.

Кто-то шагнул? Скрипнула половица?

Мы остановились. Каждый из нас это слышал.

Я схватила Зика за руку. И увидела, как зеленые глаза Брайана заливает страх.

Потом мы услышали еще один звук. Кашель.

– Мы здесь… н-не одни! – выдавила я.

15

– К-кто здесь? – Голоса моего почти не было слышно.

– Есть тут кто-нибудь? – крикнул Зик. Ответа не последовало. Лишь кто-то шагнул за сценой.

Брайан попятился и с силой вцепился в спинку кресла.

– Он снова там. – Зик наклонился ко мне, глаза его сияли от возбуждения. – Я знаю, что он снова там.

– Где? – Я с трудом подавила дрожь в голосе. Я так волновалась, что не могла совладать с собой. Я во все глаза пялилась на сцену. Но никого не видела.

Когда кашель повторился, я прямо подпрыгнула.

А затем над сценой раздался металлический скрежет, и его эхо разнеслось по зрительному залу.

Сначала я подумала, что это открылся люк.

На нем кто-то едет? Сейчас перед нашими глазами появится призрак?

Ничего подобного.

Я вскрикнула: декорация в глубине сцены медленно сползала вниз.

Скрежет стал громче. Задник рушился у нас на глазах.

– Кто это может быть? – прошептала я. – Кто же его опускает?

Зик и Брайан не ответили.

Рот Зика широко раскрылся. Глаза впились в сцену.

Брайан обеими руками сжимал спинку кресла.

Задник с глухим стуком рухнул.

Задник изображал серую кирпичную стену театра. Брайан и другие ребята трудились над ним несколько дней. Сначала рисовали контур, а затем раскрашивали кирпич за кирпичом.

– Кто испортил мою картину? – ахнул Брайан.

Мы с Зиком с ужасом смотрели на декорацию и молчали.

Серая стена была размалевана красными пятнами и широкими красными мазками. Как будто кто-то окунул кисть в красную краску, а потом резкими ударами заляпал весь задник.

– Вся работа насмарку! – Брайан готов был расплакаться.

Зик первым пришел в себя. Он ухватился руками за край сцены, подтянулся и забрался наверх. Мы с Брайаном последовали за ним.

– Кто здесь? – крикнул Зик, приложив руки рупором ко рту.

Тишина.

Но я точно знала, что здесь кто-то был. Ведь кто-то же должен был сначала испортить декорацию, а потом сбросить ее на сцену.

– Кто здесь? Отзовитесь! – крикнул Зик громче.

Молчание.

Мы подошли ближе, держась друг за друга.

А когда мы подошли, то обнаружили надпись. Она была неразборчиво нацарапана красной краской в нижнем углу задника.

В тусклом свете я с трудом разобрала слова:

ДЕРЖИСЬ ПОДАЛЬШЕ ОТ МОЕГО РОДИМОГО ДОМА

– Не может быть! – вырвалось у меня.