|
Супруги посылали друг другу также ягоды и фрукты: Екатерина в июле 1719 года послала Петру, находившемуся тогда в морском походе против шведов, „клубники, померанцев, цитронов“ вместе с бочонком сельдей, а Петр послал ей фруктов из „ревельского огорода“. Как заботливая жена, Екатерина посылала супругу принадлежности одежды и белья. Однажды из-за границы он ей писал, что на устроенной пирушке он был одет в камзол, который она ему перед тем прислала, а другой раз, из Франции, он писал ей о положении присланного ему белья: „У нас хотя есть портомои, однакож вы послали рубашки“. В числе презентов, посланных Екатерине, один раз были посланы Петром его остриженные волосы, а в 1719 году он послал ей из Ревеля цветок мяты, которую, бывши прежде с Петром в Ревеле, она сама садила; а Екатерина отвечала ему: „Мне это не дорого, что сама садила; то мне приятно, что из твоих ручек“».
Одно омрачало их барк, рожденные Екатериной младенцы умирали один за другим. Царевны Наталья Петровна и Маргарита Петровна не прожили и года. Затем родился долгожданный сын Петр Петрович. С тех пор Екатерина спешит сообщить своему «старику» (прозвище Петра I) новости о «Шишечке» (прозвище Петра-младшего). «Доношу, — писала Екатерина в августе 1718 года, — что за помощию Божиею я с дорогою нашею Шишечкою и со всеми в добром здоровье. Оный дорогой наш Шишечка часто своего дрожайшего папа упоминает, и при помощи Божией в свое состояние происходит и непрестанно веселится мунштированием солдат и пушечного стрельбою». А позже намекает: «В другом своем писании изволите поздравлять именинами старика и шишечкиными, и я чаю, что ежели б сей старик был здесь, то б и другая Шишечка на будущий год поспела!». Но и этот малыш умер четырех лет от роду. В том же году родился последний ребенок Петра — царевна Наталья Петровна, но и она умрет в семилетнем возрасте, почти в то же время, что и ее отец. 15 ноября 1723 года Петр I опубликовал манифест, в котором оповещал всех своих подданных, что «по данному ему от Бога самовластию» намерен увенчать супругу императорской короной, так как она «во всех его трудах помощница была и во многих воинских действиях, отложа женскую немочь, волею с ним присутствовала и елико возможно вспомогала, а наипаче в Прутской кампании с турки, почитай отчаянном времени, как мужески, а не женски поступала, о том ведомо всей армии, а от нее несомненно и всему государству». Церемония состоялась в Успенском соборе в Москве.
Генри Чарльз Брюэр. «Успенский собор в XIX в.»
Петр I человек XVII века, который смотрел сквозь пальцы на мужские измены, никогда не отказывал себе в коротких интрижках на стороне, но приходил в бешенство, если подозревал, что изменяют ему, а в гневе он был страшен. И вот в 1724 году он заподозрил, что Екатерина тайком сошлась со своим камер-юнкером Виллимом Монсом. Монс управлял вотчинной канцелярией государыни, занимаясь ее перепиской и бухгалтерией, сопровождал Екатерину во всех походах и поездках, включая Европу и Персидский поход. Когда Екатерина стала императрицей, пожаловала его в камергеры. По преданию, когда Екатерина просила Петра помиловать Монса, тот, мучимый ревностью, разбил вдребезги дорогое зеркало и сказал: «Эта вещь составляла лучшее украшение моего дворца, а я вот захотел и уничтожил ее!». Екатерина отлично поняла намек и возразила: «Разве дворец ваш лучше стал от этого?». 8 ноября 1724 года, то есть спустя полгода после коронации Екатерины, Монса арестовали по обвинению во взяточничестве и других противозаконных действиях. Следствие по делу Монса производил руководитель Тайной канцелярии П. А. Толстой. Следствие было скорым и уже через пять дней Монсу вынесли смертный приговор — казнь через отсечение головы, которая состоялась 16 ноября в Петербурге. |
