С доктором Гарднером из ФИЦИБ она была шапочно знакома довольно давно: пару раз встречались на стажировках. Он имел славу донжуана и разбивателя сердец, пытался — совершенно автоматически — подбивать под нее клинья, но безуспешно, поскольку был совершенно не во вкусе Скалли. Однако при этом оставался отменным специалистом и компанейским милым парнем.

— …надеюсь только, что эта тварь никогда не выберется на оперативный простор, — говорил он, показывая Скалли огромные, с газетный разворот, снимки, сделанные электронным микроскопом. — Иначе всякий там жалкий СПИД и лихорадка Эбола покажутся нам триппером…

— Это ретровирус…

— Да, но до сих пор в природе не наблюдавшийся.

— Точно?

— Абсолютно.

— Вот это сгущение крови, которое было причиной смерти…

— Да-да. Во-первых, стенки сосудов становятся буквально как рисовая бумага для чайных пакетиков: плазма выходит, а клеточная масса остается. А во-вторых, из всех депо в просвет сосудов выбрасывается весь наличный запас крови. Смерть наступает за пять-десять минут. Говорю же: нас спасает только то, что вирус сам погибает практически сразу после того, как произведет свое действие, — и действует в очень узком температурном диапазоне: от девяноста шести до девяноста девяти по Фаренгейту. То есть и легкое переохлаждение, и легкая простуда будут губительны для маленького мерзавца…

— Да? — с сомнением проговорила Скалли. — И из второй пробы тоже?

— Разумеется, они же идентичны. А почему ты спросила?

— Потому что своими глазами видела, как тело, только что вынутое из ледяной воды, начало разлагаться.

— Ты не путаешь? Именно разлагаться?

— Причем самым необычным образом…

— Нет, Дэйна, этот вирус не может обладать таким действием. Ты же сама врач.

— Да какой я врач… Ладно, дружище Гарднер. Просто, повторяю: я видела это своими глазами. Только, боюсь, с разбегу мы этот мерзкий бастион не возьмем, придется вести планомерную осаду. Если вдруг появится что-то новое, сразу сообщай мне. В любое время дня и ночи. Договорились?

— Лично? — с хитрым блеском в глазах спросил Гарднер.

— Расслабься. Телефон еще не отменили…

Культурный центр имени Кеннеди Вашингтон, округ Колумбия

«X» был в смокинге и потому выглядел чрезвычайно цинично.

— Ну? — спросил он, повернувшись к Молдеру боком и делая вид, что стоит тут совершенно случайно.

— Как опера? — зло спросил Молдер.

— Замечательно. Никогда еще не убивал время более бестолково. Какого черта устраивать эти внезапные встречи, Молдер, вы знаете, как я этого не люблю.

— Мне очень жаль, но я нуждаюсь в вашей поддержке.

— К дьяволу. Я пошел слушать эту жирную тетку.

— Я должен знать то, что знаете вы, понятно?

— Да? Пожалуйста. Они все мертвы. Этого хватит?

— А тот, который их уничтожил?

— Глубоко копаете… Могу сказать только, что его аппарат был обнаружен в море Бофорта пять дней назад маленькой старой подводной лодкой. Им дали приказ уничтожить аппарат торпедами, но с лодкой что-то-случилось, и она всплыла — можно сказать, чудом. Экипаж сняли вертолетами…

— Я должен попасть туда.

— Знаете, Молдер, победить в войне можно тогда, когда выигрываешь нужные сражения.