— Тут написано, что 34 августа 1988 года в возрасте 91 года скончался Элвис Пресли.

— Какого августа??? — Это Андрей. Я уже отвык поражаться таким вот мелким интересностям.

— 34-ого. — Ответил Вася, почесав затылок. Глянул на газету. — Тут некролог. 45-ого августа похороны…, мля…

— Пошли, посмотрим на местные бары. — Со смехом сказал я, толкнув Андрея в плечо.

Ближайшие несколько часов мои боевые товарищи пребывали в состоянии постоянного изумления. Честно говоря, кое-что там удивило и меня. Но если их поражал до глубины души, тот факт, что остановивший нас констебль британской полиции в форме, какую они носили лет сто назад, попросил нас вытянуть руки ладонями вверх и провёл по ним каким-то прибором, то меня удивляли вещи более значительные. Например, вторая луна этого мира. Она выглянула из-за туч и в первый момент, я даже растерялся. Оглянулся — луна по-прежнему скрывалась в тучах, за моей спиной. Повернулся обратно — и там луна светится в разрыве туч. Приглядевшись, я понял, что эта луна, явно не копия нашей, настоящей. Зеленоватый оттенок, явственно видны тени горных кряжей и сама по себе она была гораздо крупнее. Впрочем, возможно она была намного меньше луны, просто располагалась на более низкой по отношению к Земле, орбите.

Пока мы шли по улицам, вполне нормальным лондонским, нас трижды останавливали констебли и сканировали ладони портативным устройством. То же они делали выборочно с встречными прохожими. Мы старались делать вид, что для нас эти процедуры привычны и даже скучны. У меня получалось, а вот у моих друзей не очень. Может, поэтому нас останавливали так часто. К чему эти проверки, мы узнали позже, сильно подвыпившие. К тому времени парни уже потеряли способность всему удивляться, толи устали, толи привыкли, непонятно.

Прежде всего, мы посетили ломбард. Искать его долго не пришлось — его местоположение подсказал один из остановивших нас констеблей. Я оставил там пару золотых монет. За первую предложенную мне цену. Местные деньги ничем особым не отличались от обыкновенных американских баксов. На развлекательный поход, для нас троих, должно было хватить.

Мы зашли в первый же попавшийся по пути бар, с вывеской, читавшейся как паб, или пабс, я не совсем уверен. Но как бы он не назывался, внутри это был обыкновенный бар, где люди пьют спиртное и показывают ладони для сканирования, забрёдшим сюда полицейским…, ха, как-то за годы путешествий в мирах фантомов, я успел научиться, почти мгновенно воспринимать обыденности нового мира, как свои собственные.

Там мы выпили, устроившись за дальним столиком в углу, поговорили о происходящим. Парни минут пять не могли заставить себя пить и есть то, что принесла официантка, но, потом, насмотревшись, как я, с аппетитом чавкая, уплетаю за обе щеки ростбиф, тоже притронулись к еде. Потом свыклись и стали есть, без долгих подозрительных взглядов в адрес полной тарелки. Только вот мясо…, было оно каким-то странным. Вкусным, но я никак не мог понять, кем это мясо было при жизни. Немного напоминало говядину и совсем чуть-чуть курятину. Но куски были целыми, волокна составляли единую структуру, явно не мясное ассорти, а цельные куски. Я подозвал официантку и вежливо поинтересовался, из какого мяса приготовлены блюда.

— Это трицератопс. — С готовностью ответила миловидная девушка в розовом форменном платье. — Вам не понравилось? Заменить порцию?

— О, нет, что вы, всё очень вкусно. — Краем глаза отметил, как начинают отвисать челюсти друзей, и быстро проговорил. — А у вас нет жаркого из диплодока или, может, филе стегозавра?

— Простите, но филе стегозавра мы не делаем. А диплодок, кажется, был, я посмотрю.