Оружие это представлялось как единственно надежный и сравнительно быстрый способ подчинить определенным идеям большие массы людей и даже, если угодно, заставить их принять единую религию, единый язык, единое мировоззрение, наконец, что, собственно, есть очень значительный шаг к совершенствованию Метаэго. И может быть, там, на рубеже веков, было решено, что единственной возможностью реализации психотронного оружия "в металле", так сказать, есть технологический путь развития.

Как проявилось это в науке и быте, вы все прекрасно знаете. Как в литературе? Тоже должны помнить: Жюль Верн и иже с ним - целая плеяда авторов, воспевавших научно-технический прогресс, подаривших миру такое понятие как "научная фантастика". Но не будем об общеизвестном, а перейдем к следующему этапу.

Очень быстро выяснилось (уже в первом десятилетии ХХ века), что технологический путь реализации психотронного оружия не такой прямой и быстрый, как представлялось в начале. Можно, конечно, когда оружие будет создано, расставить по всему миру башни-излучатели (помните планету Саракш?), но для этого требуется, чтобы некое государство прежде стало всемирной империей, а подобный ход чреват глобальной войной с использованием тех же самых новейших технологий, что, кстати, вскоре и подтвердилось двумя мировыми войнами.

Метаэго заметалось в поисках решения, меняя свои установки на кардинально противоположные (оккультные секты, всеобщее увлечение спиритизмом) и снова возвращаясь к уже работавшим (расцвет неопозитивизма, марксизм-ленинизм). Но верный путь нащупать удалось: необходимо вернуться к иррациональному для аккуратной подготовки соответствующей почвы, гумуса такого рода, чтобы сознание каждого индивидуума было ПРЕДРАСПОЛОЖЕНО принять объединяющую идею, которую навяжет ему в будущем психотронное оружие. Так появилась "социально-психологическая" фантастика, оперирующая уже не только сциентистскими идеями, но и категориями духовного мира в человеке - промежуточный этап между твердо-узколобой НФ и фэнтези в чистом виде.

Уэллс стал основателем этого направления. У него нашлось много продолжателей, имена которых у любителей фантастики до сих пор на устах, поэтому я не буду приводить здесь этот поистине "звездный" список. Замечу лишь только, что те, кто уже тогда, в начале века, пытался работать в иррациональных жанрах, опережая время, жестоко поплатились за свою смелость (еще одно свойство Метаэго - обрубать преждевременные ростки). Говард, Лавкрафт, Булгаков - были подстрелены на взлете. Но с какой силой звучат ныне эти имена!

Ага,- скажете вы,- а почему тогда у нас, в нашей любимой стране Советов, социально-психологическая фантастика так запоздала? Отвечу просто: у нас НИКОГДА не было социальнопсихологической фантастики. Точнее она была, но в предельно малых дозах, а подобные отклонения игры не делают.

5.Почему у нас не было социально-психологической

фантастики

Когда большевики занялись большой культурной революцией, первоначально они предполагали заменить старую систему ценностей совершенно новой: "мы наш, мы новый мир построим!". Должно было измениться все: литература, архитектура, религия, межличностные отношения, лексика населения, наконец. И на первом этапе все это большевикам с успехом удалось реализовать. По всей видимости, в те времена Метаэго еще не определилось, каким путем цивилизации следовать дальше, потому сразу ДВУМ системам (коммунизму и демократии) был выдан карт-бланш: догоняйте, мол, ребята, и перегоняйте. И мы, наша страна, оказались на том, первом этапе проворнее! Нам даже не понадобилось осваивать промежуточный жанр - социально-психологическую фантастику; мы почти сразу вырвались в иррациональность.