Вмиг Феодору осенила невероятная мысль. От искусного Белизария зависела судьба целой империи. А неловкий усталый человек, возившийся с вазой, был единственной силой в империи. Из тысяч жителей Священного дворца в это смутное время только он совершенно не думал о себе.

   — Юстиниан, — тихо произнесла Феодора, — ты победишь.

Злая судьба, казалось, начала отступать. Осенью гунны повернули вспять, но их лошади всё ещё питались поспевшим урожаем. Персы, собрав большую колонну, ждали в пустыне спада жары. Белизарий всё приближался к осаждённой Равенне. А зажатый в угол Витигис говорил устами готских ораторов, ставивших Юстиниану условия. Чтобы заключить мир, они собирались сдать часть Италии к югу от реки По и половину своих сокровищ. Все германцы со времён легендарных Нибелунгов хранили золото, драгоценности и серебро, вместо того чтобы тратить их, как все цивилизованные народы.

Тогда же от полководца прибыл гонец с советом не заключать мира с готами, потому что те были на грани поражения.

В кабинете Юстиниан не мог понять предупреждения своего командующего. По иронии судьбы готы и их король скрывались в неприступном уголке Италии, где искали убежища последние императоры запада. Равенна, застроенная великим Теодорихом, чьи победы были запечатлёны в мозаиках на церковных стенах, ограждалась от моря мелями, песчаными рифами и болотами. Её стены вырастали из сырых топей, кишащих лягушками, кольцом окружавших город, подобно тому как комары населяли влажные места. Говорили, что даже тела на кладбище смывались водой, а живые становились мёртвыми. Ни одна армия не могла захватить болота, а к городу вела всего одна дорога. Благодаря своему расположению Равенна никогда не подвергалась захвату, а поскольку теперь в ней засели упрямые готы, Юстиниан не понимал, как туда войдёт римская армия.

Условия, предложенные готами, были ему по душе. Витигис, сломленный и прикованный к долине По, предложит приближающимся франкам свои сокровища. Свободного Белизарию можно будет вовремя переправить на Восток.

Стратеги согласились.

Не откладывая, Юстиниан подписал, запечатал письменный мирный договор и посоветовал готским послам отвезти его Витигису, не показывая Белизарию. Но он ошибся. Если бы император сам отправился в Италию, последствия могли бы быть другими. Готы, естественно, приняли условия и сообщили Белизарию о мирном договоре, который ему надо было подписать. Тот отказался закончить войну. Это вызвало у готов неясные подозрения. Они до этого уже сталкивались с уловками Константинополя, боялись Белизария и перестали доверять заверенному печатью куску пергамента. Не успели об этом доложить в Священный дворец, как с невероятными вестями на быстрой галере прибыл посланник из Равенны. Готская армия предложила принести присягу Белизарию — императору запада!

Стратеги пришли в ужас от совершенной ошибки. Вот объяснение загадки! Как ловко командир ввёл их в заблуждение, заставив отозвать преданного Нарсеса, избавившись от непреклонных гуннов! Он держал в кулаке всю остальную армию. Как же быстро Африка и Сицилия провозгласили его императором! Как восторженно римляне в Италии подчинились приказам своего освободителя, при поддержке военных сил готов. Конечно, готы лучше разделят земли и сокровища с Белизарием, чем отдадут их Восточной империи. Естественно, Витигис согласился стать его вассалом на севере: это легче, чем оставаться вождём побеждённых и разочарованных людей.

Хрупкий маленький Нарсес вяло улыбнулся. Он их предупреждал. Триумф ипподрома вскружил Белизарию голову. И теперь ничего нельзя поделать. Феодоре это показалось верхом совершенства. Она от всего сердца посмеялась лёгкости сделанного. Тут были видны происки двух женщин. Матасунта, невеста, взятая силой, ненавидела Витигиса.