– А «Болеро» классика?

– Конечно. Что еще?

– Как будто все… Ой, подожди, не бросай трубку. Что тебе из продуктов купить? Только не скромничай.

Он написал список под диктовку Алисы, затем дослушал «Болеро» и резюмировал:

– Круто. И не подумаешь, что классика.

К Алисе попал в сумерках, долго не задержался, лишь отдал продукты, еще раз напомнил, чтоб никому не открывала, и спустился вниз. Прикуривая, машинально кинул взгляд на свою «пятерку»… Но что это? Точнее, кто это?! Некий тип заглядывал в окно, может, угнать надумал? Или бомбу подбросить?

– Эй, что надо? – решительно двинул к типу Никита.

Мужчина оглянулся и кинулся к своему автомобилю…

Вот он – черный автомобиль из категории «для очень-очень белых людей». Здесь, во дворе Лисы? Значит, она не ошиблась, ее пасут. И знают, кто оберегает Лису, судя по интересу к его непрезентабельной арбе, которой пора стоять среди раритетов в музее машиностроения.

Автомобиль почти бесшумно и резко сорвался с места, Никита тоже. Номер бы увидеть…

Никита бежал за ним изо всех сил, чтоб хоть чуточку уменьшить расстояние… Ага, щас! Ноги и четыре колеса – не одно и то же. Он затормозил уже на улице, в сердцах махнул рукой, словно ударил невидимку, и поплелся к своей «пятерке». Лису надо бы спрятать. Куда?

Жара, черт ее возьми, не спадала и ночью, а макушка лета подбрасывала дополнительные неудобства: лишив дождей землю, она предоставила не просто горячий воздух, но почему-то и влажный. Стоило пройти квартал, кожа становилась липкой, рубашка на спине мокрой, по вискам струями стекал пот. А добавить к этому знойному счастью абсолютное безветрие – получаешь наглядное представление, что такое адское пекло. Машина нагревалась, как печка, даже в тени, кондиционер не предусмотрен в данной модели, и Никита подумывал установить его, иначе ничего не стоит окочуриться от перегрева. Да где взять время? Теперь его не хватит, в дикую жару придется мотаться туда-сюда, запасаясь минеральной водой в магазинах, которая быстро нагревалась.

Когда Никита зашел к Эдуарду Дмитриевичу Капустину, тот нахмурился:

– А… Вольный сыщик? И как оно, на воле-то?

– С переменным успехом, – плюхаясь на стул, сказал Никита. – Зато я сам себе начальник. Вы обещали рассказать подробности о Валерке.

– Разве? – прикинулся склеротиком Эдуард Дмитриевич.

– Мне это очень нужно.

– Все вы умники, – заворчал тот. – Работать предпочитаете самостоятельно, а как придавит, к нам бежите.

– Точно, придавило. Я ж могу помочь родной милиции, заметьте, без затрат государства на мою персону, то есть абсолютно даром.

Дмитрич поджал губы, отвернув лицо от бывшего сотрудника. Валерка тоже служил когда-то под руководством Эдуарда Дмитриевича, да если б он был единственным начальником, то служба казалась бы медом. Видя, что у Эдуарда Дмитриевича настроение ни к черту – в такие моменты он необщительный и злой, а отступать Никита не собирался, – он рассказал о злоключениях Алисы, закончив:

– Видите, я вынужден позаботиться о ней, следовательно, поучаствовать в поисках убийцы Валерки.

– Почему она не написала заявление, ко мне не пришла?

– Учитывайте ее состояние. Алиса не сразу сообразила, что ее намеренно пытаются задавить колесами, да вначале, честно признаюсь, и я не очень-то в это верил, пока вчера не столкнулся с черным автомобилем во дворе.