|
- Я не виновата, - бесцветным голосом сказала Рада, - поверьте! - Рада Александровна, - быстро предупредил адвокат, - советую хранить молчание. Все сказанное может быть использовано против вас. Спокойно садитесь в машину, я поеду рядом, не волнуйтесь. - Я не виновата, - повторила, как под наркозом, женщина. Ее растерянный, по-детски беспомощный взгляд заметался по нашим лицам. Фима быстро отступил в глубь коридора и, не произнеся ни слова, исчез, испарился, словно капля воды, упавшая жарким днем на раскаленный асфальт. - Макс, - испуганно продолжила Рада, - Максик, как же так? Тот абсолютно молча шагнул из холла. Рада, сменив цвет лица с серого на зеленый, прошептала: - Вы все, все, все... Не дожидаясь того, чтобы Рада повернула к ним лицо, Карина и Настя бросились к двери. В холле остались только мы: я, Тина, Лиза и Кирюшка. Рада нервно кусала губы. - Пройдемте, гражданочка, - тактично, но твердо заявил один из ментов. И тут Кирюшка рванулся вперед: - Рада, я знаю, что ты не виновата! - Да, - подхватила Лиза, пытаясь обнять ее, - это жуткое недоразумение. Тина подошла и обняла мачеху. Крупные слезы потекли по красивому лицу Рады. - Перестань, - быстро сказала я, - знаешь, следственные органы очень часто делают ошибки, вон по делу Чикатило, кажется, двоих расстреляли, невиновных. Внезапно Рада натужно рассмеялась: - Ты, Лампа, как никто, умеешь утешить. Мало будет мне толку, если расстреляют, а потом выяснится, что милиция напутала! - Радочка, - закричала я, - только не волнуйся! У меня есть приятель, майор, Володя Костин, работает на Петровке, он поможет, он замечательный! - Да, - в один голос подхватили дети, - Володя умный! - Нам чего, тут до утра возиться? - вздохнул один из ментов. - Проследуйте, гражданочка, по-хорошему. Рада пошла к двери. - Я обязательно тебя выручу, - не успокаивалась я. Внезапно Рада остановилась и повернулась. В ее глазах читались печаль девяностолетней старухи и полная безнадежность. - Спасибо, Лампуша, ей-богу, я не забуду никогда твоей доброты. Только не старайся, все зря. Это сделал кто-то из своих, он же подсунул пистолет, скорей всего, мне не выкрутиться, прощай, свидимся лет через двадцать. Вымолвив последнюю фразу, она шагнула за порог, за ней, шумно топая, удалились менты. - Про какой пистолет она говорила? - в полной растерянности осведомилась я у Олега Павловича. Адвокат размеренно ответил: - В прачечной, в подвале, на самом дне бачка для грязного белья, нашли джинсы Рады, обшлага испачканы кровью, а в ее комнате, в искусно сделанном под подоконником тайнике, обнаружили пистолет. - Ни фига себе, - прошептал Кирюша. - Да уж, - покачал головой Олег Павлович, - именно, ни фига себе, полный аут. Если экспертиза подтвердит, что кровь принадлежит Глебу Лукичу, а из револьвера вылетела убившая его пуля, отвертеться будет очень и очень трудно. Надеюсь, хоть отпечатков пальцев не найдут. Хотя... И, махнув рукой, адвокат удалился. - Она совсем дура, да? - спросила Лиза. - Измазать джинсы в крови и положить их стирать? - Наверное, не думала, что милиция станет проводить обыск, - прошептала я. - Все равно, - злилась Лиза, - ужасно глупо! Я бы сожгла брюки, тут же! Ну почему она этого не сделала? Я молчала. Действительно, почему? - Может, все не так было? - оживился Кирюша. - А как? - фыркнула Лиза. |
